|
|
|
|
- -
Такое
всегда случалось с ним, когда он видел ее. Его словно пронзало током... она
выглядела такой юной.
Лицо его озарила улыбка, сияя, он поспешил к ней.
- Норма!
Она вскинула голову, заулыбалась... но, по мере того, как сокращалось
расстояние между ними, улыбка блекла.
Да и он уже не так сиял, его что=то обеспокоило. Лицо над матросской
внезапно расплылось. Стало совсем темно... Может, он ошибся? Да нет же! Это
Норма.
- Я принес тебе цветы, - вздох облегчения вырвался из его груди. Он
протянул ей бумажный конус с розами.
Она бросила на них короткий взгляд, вновь улыбнулась, вернула букет.
- Спасибо, но вы ошиблись. Меня зовут...
- Норма, - прошептал он и выхватил из кармана молоток с короткой
рукояткой, который лежал там все время. - Я принес их тебе, Норма... только
тебе... всегда тебе.
Она подалась назад, лицо - круглое белое пятно, рот - черная дыра, зев
пещеры ужаса. Конечно,, она - не Норма, Норма умерла, мертва уже десять лет,
но сейчас это и неважно, потому что она собиралась закричать, и он взмахнул
молотком, чтобы остановить крик, убить крик, и когда он взмахивал молотком,
букет выпал из его руки, бумажный конус раскрылся, красные, желтые и белые
розы рассыпались меж мусорных баков, где справлялись кошачьи свадьбы, где
коты пели своим дамам.
Он взмахнул молотком, и она не закричала, но она могла закричать,
потому что она - не Норма, ни одна из них не была Нормой, и он взмахивал
молотком, взмахивал молотком, взмахивал молотком. Она - не Норма, и поэтому
он взмахивал молотком, как и пять раз в недавнем прошлом.
Какое=то время спустя он сунул молоток во внутренний карман пиджака и
попятился от тела, кулем лежащего на брусчатке, от чайных роз, валяющихся в
грязи. Он повернулся и покинул узкий проулок.
Стемнело окончательно. В палочки=выручалочки уже не играли. Если на его
костюме и остались пятна крови, они растворились в темноте, мягкой, вечерней
майской темноте, и ее звали не Норма, но он знал свое имя. Его звали...
звали...
Его звали любовь.
- Его имя - Любовь, и он шагал по этим темным улицам, потому что Норма
ждала его. И он ее найдет. Не сегодня, так в ближайшие дни.
Он заулыбался. Походка вновь стала пружинистой. Супружеская пара
средних лет, сидевшая на крыльце своего дома на Семьдесят третьей улице,
проводила его взглядом. Мечтательная задумчивость на лице, легкая улыбка,
играющая на губах. Женщина повернулась к мужчине.
- Почему ты уже не бываешь таким?
- Что?
- Ничего, - но она вновь посмотрела в уходящую в ночь спину молодого
человека в сером костюме и подумала, что прекраснее весны может быть только
первая любовь.
1 2 3
- -
|
|
