|
|
|
|
- -
прекрасной музыкой звучали в ее
ушах эти два слова, когда они лежали бок о бок в теплой постели.
- Я добьюсь в жизни большего, что бы ни думал мой старик и как бы
громко он ни смеялся надо мной. Я это сделаю, и знаешь, кто мне в этом
поможет?
- Да, - без запинки, ровным, спокойным голосом ответила Мэдди. - Я.
Он рассмеялся и крепко обнял ее.
- Милая ты моя, ненаглядная.
Они поженились, и первые месяцы после свадьбы, когда чуть ли не везде
их приветствовали криками: "А вот и новобрачные", - Мэдди прожила, как в
сказке. Она могла опереться на Джека, Джек помогал ей принимать решения,
чего еще она могла желать от жизни? В первый же год перед ней встала почти
неразрешимая проблема: какие занавески выбрать для гостиной. В каталоге они
занимали не одну страницу, а мать ничем не могла помочь. Матери Мэдди с
огромным трудом давался выбор туалетной бумаги.
В остальном этот год запомнился ей радостью и ощущением абсолютной
уверенности в будущем. Радость она черпала, любя Джека в их большой кровати,
когда за окном завывал холодный зимний вечер, уверенность в будущем
гарантировало присутствие Джека, который всегда мог сказать, чего они хотят
и как этого добиться. Любовные утехи были дивно как хороши, так хороши, что
иной раз, когда она думала о Джеке днем, у нее подгибались колени, а низ
живота обдавало жаром, но еще больше ей нравилось другое: он всегда все знал
и без труда мог разрешить любые ее затруднения. Так что какое-то время она
жила, словно в сказке.
А потом Джек умер, и все пошло наперекосяк. Не только для Мэдди.
Для всех.
* * *
Незадолго до того, как весь мир обуял ужас, Мэдди узнала, что она, как
говорила ее мать, "залетела". В этом слове, казалось, слышалось какое-то
пренебрежение (во всяком случае, его слышала Мэдди). К тому времени она и
Джек перебрались на остров Дженнисолт (местные называли его Дженни) и
поселились рядом с Палсиферами.
Когда месячные не пришли второй раз, Мэдди как раз мучилась
неразрешимыми вопросами, связанными с обустройством комнат, и после четырех
бессонных ночей она записалась на прием к доктору Макэлвейну,
практиковавшему на материке. Оглядываясь назад, она хватила себя за принятое
решение. Если бы она ждала, пока месячные не придут и в третий раз, Джек на
месяц меньше радовался бы тому, что скоро станет отцом, а она лишилась бы
тех маленьких знаков внимания и любви, которыми он засыпал ее.
Оглядываясь назад (теперь, когда она так здорово справлялась с
выпавшими на ее долю трудностями), Мэдди понимала нелепость своей
нерешительности, но и отдавала себе отчет в том, что тогда ей потребовалось
собрать всю волю в кулак, чтобы отправиться к врачу. Ей хотелось, чтобы по
утрам ее мутило сильнее, ей хотелось, чтобы тошнота вырывала ее из сна:
тогда бы она с куда большей вероятностью могла предположить, что "залетела".
Договаривалась она в отсутствие Джека, и на материк поплыла, когда Джек был
в море, но не приходилось и мечтать о том, чтобы никто этого не заметил:
слишком многие жители обоих островов видели ее. И кто-нибудь из них не мог
как бы невзначай ни сказать Джеку, что на днях видел его жену на пароме.
Тогда Джек пожелал бы знать, что все это значило, и, если б никакой
беременности не было и в помине, посмотрел бы на нее, как на гусыню.
Но она не ошиблась, она уже носила под сердцем ребенка, и Джек Пейс
ровно двадцать семь дней ждал своего первенца, прежде чем огромная волна
смыла его за борт "Леди любовь", рыболовецкой шхуны,
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 >>>
- -
|
|
