|
|
|
|
- -
ненадолго уехал из Поутенвилля, года на два, а его
мать развелась с шерифом, а спустя некоторое время в том же году его не
переизбрали, и в конце концов Грили стал работать в Гэри на автоконвейере.
Салли навещала Мусора каждую неделю и всегда при этом плакала.
Среди механизмов возвышалась широкая труба, диаметром более двух
футов. Она предназначалась исключительно для отвода паров, но так как
резервуар был до предела заполнен неочищенным бензином, через край
перелилось немного горючей жидкости. Глаза у Мусорного Бака заблестели.
Ему даже не понадобится принесенный с собой бензин. С воплем "Сбросить
бомбы!" он швырнул канистру вниз.
Потом он опять повернулся к трубе и посмотрел на сверкающие лужицы
вокруг. Из кармана он вынул коробок спичек. На коробке была реклама,
сообщавшая, что вы можете изучить любой предмет в заочной школе Ля Салль в
Чикаго. Я стою на огромной бомбе, - подумал он. Дрожа от страха и
возбуждения, он закрыл глаза.
Из Терр От он вышел, когда ему исполнилось тринадцать. Они не знали,
вылечился он или нет, но сказали, что вылечился. Им понадобилась его
палата, чтобы засадить туда на два года другого чокнутого мальчишку.
Мусорный Бак отправился домой. Он сильно отстал в школе и, похоже, не мог
наверстать упущенное. В Терр От его лечили шоковой терапией, и когда он
вернулся в Поутенвилль, память у него почти совсем пропала.
Но во всяком случае в течение какого-то времени он больше не
устраивал пожаров. Казалось бы, все стало как раньше. Убийца-шериф
приделывал фары к "Доджам" в Гэри. Мать вернулась на работу в
поутенвилльское кафе. Все было в порядке. За исключением нефтяной компании
"Чири". Он часто думал о том, как будут гореть ее резервуары. Три
отдельных взрыва, способных разодрать в клочья твои барабанные перепонки и
изжарить глаза в глазницах? Три столба огня (отец, сын и святой
убийца-шериф), которые будут пылать день и ночь в течение долгих месяцев?
А может, они вообще не загорятся?
Он это выяснит. Легкий летний ветерок задул две первые спички. Справа
в луже бензина он увидел перебирающего лапками жука. Я как этот жук, -
подумал он обиженно и удивился, что же это за мир такой, где Бог не только
запихивает тебя в липкую гадость, как жука в лужу неочищенного бензина, но
и оставляет тебя в живых, чтобы ты боролся за свою жизнь в течение долгих
часов, а возможно, дней... или, в его случае, лет. Это был мир,
заслуживший, чтобы его сожгли. Он стоял с опущенной головой и ждал, пока
ветер утихнет, чтобы зажечь третью спичку.
Когда ему исполнилось шестнадцать, он, с разрешения матери, бросил
школу (А что вы от них ждали? Они его искалечили там, в Терр От. Если б у
меня были деньги, я бы подала на них в суд. Они называют это шоковой
терапией. Проклятый электрический стул - вот как называю это я!) и стал
работать на мойке машин "Скрубба-Дубба". И какое-то время все шло своим
чередом. Люди громкими криками подзывали его с углов улиц или из
останавливавшихся машин, интересуясь, что сказала миссис Симпл (уже четыре
года, как в могиле), когда он сжег ее пенсионный чек, и намочил ли он
постель после того, как сжег тот дом в Седли. Голоса постепенно стали
призрачными, но камни, вылетавшие из темных аллей и из-за углов улиц,
оставались реальными. Однажды кто-то запустил в него полупустой банкой
пива из проезжавшей машины. Банка попала ему в лоб, и он упал на колени.
Такова была его жизнь: голоса, время от времени пролетавшие камни,
"Скрубба-Дубба". А во время обеденного перерыва он обычно сидел на том же
самом месте, что и сегодня, ел сэндвич и наблюдал за нефтяными
резервуарами "Чири", размышляя, как же это все-таки произойдет.
Так продолжалось до тех пор, пока однажды он не оказался в вестибюле
Методистской церкви с пятигаллонной канистрой бензина, разливая его
повсюду, а в особенности на груду старых сборников церковных гимнов в углу
- и тогда он остановился и подумал: Это плохо, и, наверное, не просто
плохо, а еще и ГЛУПО, они поймут, кто это сделал, они поймут, кто это
сделал, даже если это сделал бы кто-нибудь другой. Так он думал, вдыхая
запах бензина, и голоса трепыхались и кружились в его голове, словно
летучие мыши в башне с привидениями. Потом медленная улыбка появилась на
его лице, и он перевернул канистру и побежал с ней в центральный неф,
повсюду разливая бензин. Он пробежал весь путь от вестибюля к алтарю,
словно
<<< 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 >>>
- -
|
|
