|
|
|
|
- -
не сильно. Сейчас
достаточно много данных, над которыми здравомыслящий человек смеется - за
счет самого себя. В то, что Берди с помощью некоего психического телеграфа
передала факт своей смерти на триста миль, мне и вполовину не так трудно
поверить, как в лик зла - действительно чудовищный лик, который, как мне
иногда думается, проглядывает сквозь очертания этого дома. Ты спросила,
что я думаю. Отвечу. Я думаю, что людям относительно легко смириться с
такими вещами, как телепатия или предчувствия, поскольку их готовность
поверить ничего им не стоит. Она не лишает их сна. Но мысль о том, что
сотворенное человеком зло живет и после его смерти, тревожит гораздо
сильнее.
Бен взглянул на дом Марстена и медленно продолжил:
- Думаю, этот дом может оказаться памятником, который Хьюберт Марстен
воздвиг злу, чем-то вроде психического резонатора. Если хочешь,
сверхъестественным маяком. Стоит тут все эти годы и, может быть, хранит в
своих разрушающихся костях концентрированное зло Хьюби.
- А теперь его опять заняли.
- И снова исчезновение. - Бен повернулся к Сьюзан и взял запрокинутое
лицо девушки в ладони. - Видишь ли, возвращаясь сюда, я никак не
рассчитывал на такое. Я думал, что дом, может быть, снесли, но мне и в
самых дичайших снах не снилось, что его кто-то купил. Я видел, как снимаю
его и... ох, не знаю. Может быть, смотрю в лицо собственным ужасу и злу.
Или играю в изгоняющего привидения: "именем всех святых, Хьюби, изыди!"
Или, может, просто окунаюсь в атмосферу дома и пишу книгу достаточно
страшную для того, чтобы сделать на ней миллион долларов.
Но все равно - я чувствовал себя хозяином положения, вот в чем
разница. Я больше не был девятилетним пацаном, готовым с визгом убежать от
картинок из волшебного фонаря - картинок, исходящих, может быть, из его
собственного сознания. Но сейчас...
- Что сейчас, Бен?
- Сейчас этот дом занят! - взорвался он и ударил кулаком по ладони. -
Я не управляю ситуацией! Исчез маленький мальчик, и я не знаю, что думать.
Возможно, исчезновение никак не связано с этим домом, но... я в это не
верю.
Последние слова он произнес медленно и раздельно.
- Привидения? Духи?
- Не обязательно. Может быть, какой-нибудь безобидный человек,
восхищавшийся этим домом в детстве, купил его и стал... одержимым.
- Ты что-то знаешь о... - встревоженно начала Сьюзан.
- Новом жильце? Нет. Только догадываюсь. Но если дело в доме, я
больше склоняюсь к одержимости.
- А не к чему?
Бен ответил просто:
- Может быть, дом вызвал еще одного дурного человека.
Энн Нортон следила за ними из окна. Чуть раньше она позвонила в
аптеку. "Нет," - сказала мисс Кугэн и в ее голосе прозвучало что-то вроде
ликования. - "Здесь их не было. Не заходили." Где ты была, Сьюзан? Ох, где
ты была? Уголки ее рта дернулись книзу в беспомощной злой гримасе. Уходи,
Бен Мирс. Уходи и оставь ее в покое.
Покинув его объятия, Сьюзан сказала:
- Сделай для меня одну очень важную вещь, Бен.
- Все, что смогу.
- Не говори о таких вещах больше ни с кем в городе. Ни с кем.
Он невесело улыбнулся.
- Не волнуйся, меня не заботит, как бы заставить людей думать, что у
меня не все дома.
- Ты запираешь свою комнату в пансионе?
- Нет.
- Я бы начала запирать. - Она откровенно взглянула на Бена. - Ты
должен думать о себе, как о подозреваемом.
- С тобой тоже?
- Да... вот только я тебя люблю.
А потом Бен остался один. Сьюзан заспешила по подъездной дороге, а он
остался глядеть ей вслед, потрясенный всем, что наговорил, а еще сильнее -
четырьмя или пятью заключительными словами девушки.
Вернувшись к Еве в пансион, Бен обнаружил, что не может ни работать,
ни спать. И для первого, и для второго он был слишком взбудоражен. Поэтому
Бен прогрел мотор ситроена и после секундного колебания поехал в сторону
кафе Делла.
Там оказалось полно народу, накурено и шумно. Музыканты, взятая на
испытательный срок кантри-вестерн-группа под названием "Рейнджеры", играли
вариацию на тему "Так далеко ты прежде не бывал", громкостью восполняя
нехватку мастерства. На полу по спирали вращались примерно сорок парочек,
почти все - в джинсах. Бен с легким изумлением припомнил строчку Эдварда
Олби насчет обезьяньих сосков.
Табуретки перед стойкой оседали - и из-за конструкции, и под тяжестью
фабричных рабочих, которые пили пиво из одинаковых стаканов и были обуты
<<< 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 >>>
- -
|
|
