|
|
|
|
- -
но там их
даже слушать не стали. И все потому, что хувервилльцы избрали парк
Петтинджилл, чтобы разбить там свои палатки, а парк Петтинджилл оказался
общей землей.
- Так бывает и когда приезжает цирк "Шрайн", - подкрепил он свой
довод.
- А почему цыганам не дают разрешения? - голос ее уже звучал сонно,
слава Богу.
- Может быть, забыли что-то оформить...
"Ни малейшего шанса, Лин. Только не а Фэйрвью. Тем более, когда
видишь парк со стороны Лантерн Драйв и клуба: за этот вид, за такой пейзаж
ты приличные деньги заплатил, так же как и за частные школы, где обучают
компьютерному программированию для банков на новеньких "Эппл" и "ТРС-80",
не говоря уж о сравнительно чистом воздухе и тишине в ночи. Конечно же,
нет возражений против цирка "Шрайн", тем более их нет - против празднества
"Пасхальное яйцо". Но цыгане? Извините, - вот Бог, вот - порог, не
забудьте вашу шляпу. Грязь мы с первого взгляда распознаем. Руками ее не
касаемся. Зачем? Есть прислуга, которая все выметет из дома. Когда грязь
появляется в городских общественных местах, у нас есть Хопли".
Но эти истины не для девочки-школьницы, подумал Халлек. Такие истины
познаются жизнью. Может, узнаешь их от своих однокашниц, или само придет.
"Не наши они люди, девочка, и держись от них подальше".
- Спокойной ночи, папа.
- Спокойной ночи, Лин.
Он еще раз поцеловал ее и вышел.
Дождь со штормовыми порывами ветра забарабанил по окну его кабинета.
Халлек проснулся, словно не от сна, а от дремоты. "Не наши они люди,
девочка", подумал он вновь и тихо засмеялся. Звук собственного тихого
смеха испугал: только чокнутые смеются в одиночестве. Это и делает их
чокнутыми.
"Не наши люди".
Если раньше он в это не верил, то поверил теперь.
Теперь, когда он стал "Худеющим".
Халлек наблюдал, как медсестра Хаустона вытянула из него одну-две-три
пробы крови из левой руки и расставила их в контейнер, как яйца в
картонку. Ранее Хаустон дал ему три карточки на анализ стула и попросил
прислать ему результат. Халлек мрачно сунул их в карман, потом наклонился
для ректо-анализа, содрогаясь от унизительной процедуры, которая хуже
некуда. Жуткое ощущение чужеродного вторжения.
- Расслабься, - сказал Хаустон, надевая со щелчками резиновые
перчатки. - Пока не чувствуешь обе мои руки на твоих плечах, можешь не
беспокоиться. - Он рассмеялся.
Халлек зажмурил глаза.
Хаустон увиделся с ним через два дня, поскольку, по его словам,
главное - анализ крови. Халлек уселся в приторно уютной комнате (картины с
изображением парусника-клиппера, борющегося с волнами, глубокие кресла,
толстый мягкий ковер серого цвета), где Хаустон консультировал пациентов.
Сердце Билли тяжко билось, на висках выступили капельки холодного пота.
"Не стану распускаться перед мужиком, отпускающим шуточки в стиле
черномазых", сказал он себе с мрачной решимостью и уже не первый раз.
"Если придется поплакать, выеду из города, припаркуюсь где-нибудь и сделаю
это".
- Знаешь, все выглядит прекрасно, - спокойно сказал Хаустон.
Халлек заморгал. Страх успел настолько глубоко въесться в его душу,
что ему показалось, будто он ослышался.
- Что?
- Все выглядит прекрасно, - повторил Хаустон. - Можем еще повторить
тесты, если хочешь, Билли, но я пока что не вижу в этом необходимости.
Скажу более, твоя кровь выглядит даже лучше, чем в двух прежних анализах.
Холестерин снизился, то же самое с триглицеридами. Еще больше потерял в
весе - моя медсестра зафиксировала утром 217 фунтов. Но что я могу
сказать? Ты все еще на тридцать фунтов превышаешь норму, и я не желаю тебе
опять потерять из виду собственный член. - Он улыбнулся. - А вот чего бы я
действительно желал, так это узнать твой секрет похудения.
- Нет у меня никакого секрета, - ответил Халлек. Он испытывал
замешательство и огромное облегчение. Точно как пару раз в колледже, когда
чудом сдал экзамены, не подготовившись к ним.
- Пока воздержимся от выводов - подождем результатов серии Хеймана -
Рейхлинга.
- Чего?
- Твои говенные карточки, - сказал Хаустон и расхохотался. - Может, в
них что-нибудь вылезет. Но я тебе скажу, Билли, двадцать три различных
анализа твоей крови - отличные. Картина убедительная. Халлек шумно
выдохнул. Шумно и судорожно.
- Я... мне так страшно было.
- Помирают молодыми те, кто такого страха не
<<< 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 >>>
- -
|
|
