|
|
|
- -
/>т. к. нет ничего вечного, хотя ребенок, каким он был, поднял бы на смех эту ересь) Он был Пол Шелдон, который писал два вида романов: хорошие и бестселлеры. Он дважды был женат и разведен. Он слишком много курил (или делал это до всего того, что с ним произошло, что бы "все это" ни было). С ним случилось что-то очень плохое, но он остался жив. Темносерое облако начало рассеиваться все быстрее и быстрее. Задолго до того, как его самая большая поклонница принесла ему старый трещащий Royal с широко улыбающимся ртом и голосом Даки Дэддлз, Пол понял, что попал в чертовский переплет. Эта наделенная даром предвидения часть его мозга обнаруживала ее раньше, чем он осознавал, что видит ее, и, должно быть, раньше воспринимала ее, чем он понимал это - почему же он ассоциировал с ней такой мрачный зловещий мысленный образ? Как только она входила в комнату, он начинал думать об идолах, которым поклонялись суеверные африканские племена в романах Г. Райдер Хаггарда, камнях и роке. Представление Энни Уилкз африканским идолом из "Она" или "Копи короля Соломона" с одной стороны было смехотворно нелепым, а с другой - странно подходило ей. Она была крупной женщиной, которая кроме большой и неприятной груди под обычно серой кофтой, казалось, совсем не имела женских округлостей - ни бедер, ни ягодиц, ни даже икр под бесконечным количеством шерстяных юбок, которые она носила дома (она удалялась в невидимую спальню, чтобы надеть джинсы перед работой вне дома). Ее тело было крупным, но небольшим. Она скорее ассоциировалась с заторами и заграждениями на дорогах, чем с открытыми проездами или даже пространствами. Больше всего его беспокоило чувство цельности, которое она вызывала в нем, как будто у нее не было кровяных сосудов или даже внутренних органов, как будто она была твердая сверху донизу. Он все больше и больше убеждался в том, что ее глаза, которые иногда двигались, на самом деле были просто нарисованы и двигались не больше, чем глаза портретов, которые, кажется, следят за вами, куда бы вы ни следовали в комнате, где они висят. Ему казалось, что если он сложит первые два пальца в знак V и постарается просунуть их ей в ноздри, то они не пройдут и восьмую часть дюйма, как наткнутся на твердую (может немного податливую) преграду; что даже серая кофта, безвкусные домашние юбки и выгоревшие джинсы были частью того твердого волокнистого тела. Итак, то, что она напоминала идола из романов, было совсем неудивительно. Подобно идолу она вызывала только одно чувство - чувство ужаса. Нет, подождите, это было не совсем справедливо. Она давала ему что-то. Она давала ему пилюли, которые вызывали прилив и затопление свай. Пилюли были приливом; Энни Уилкз была луной, которая силой своего воздействия толкала их ему в рот. Она приносила по две штуки через каждые шесть часов, сначала обнаруживая свое присутствие только парой пальцев, всовывая их в рот, (довольно скоро он научился энергично сосать эти пальцы назло горькому вкусу), а затем появлением в серой кофте и в одной из полдюжины юбок обычно с одним из его романов, зажатым под мышкой. По вечерам она появлялась перед ним в ворсистой розовой робе с лицом, намазанным каким-то кремом (он мог бы с легкостью назвать основной ингредиент, хотя никогда не видел пузырька, из которого она выдавила его, т. к. запах ланолина был резким и говорил сам за себя) и вытрясала его из богатого сновидениями забытья пилюлями, которые удобно гнездились у нее в руке, а сифилисная луна заглядывала в окно из-за ее твердого плеча. Через некоторое время - когда его тревога настолько усилилась, что ее невозможно было игнорировать - он был способен выяснить, чем она кормила его. Это было обезболивающее средство с большим содержанием кодеина под названием Новрил. Причина, по которой она редко приносила ему подкладное судно, была не только в том, что он был на диете, состоящей в основном из жидкости и желатина (раньше, когда он был в облаках, она кормила его внутривенно), но также и в том, что Новрил имел тенденцию вызывать запор у больных, принимающих его. Другим побочным и довольно серьезным эффектом была дыхательная депрессия у чувствительных пациентов. Пол не был особенно чувствительным, хотя слыл заядлым курильщиком почти восемнадцать лет. Тем не менее его дыхание остановилось по крайней мере по одной из причин (могли быть и другие, которые он не помнил в тумане). Именно в это время она делала ему искусственное 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 >>>
- -
|
|