|
|
|
|
- -
поэтому Ральф и встревожился, однако его волновало и кое-что
другое. Истина же была проста: никогда и никого Ральф не видел в таком
состоянии.
На западе прогрохотал гром, теперь уже громче. И ближе.
Мужчина, выбравшийся из "форда", вдвое, а может, и втрое был крупнее
Эда. Огромный живот свисал над ремнем его зеленых рабочих брюк; ( белой
рубашки с распахнутым воротом выступали полукружия пота размером с тарелку.
Бейсбольную кепку он сдвинул на затылок, чтобы лучше рассмотреть нахала,
врезавшегося в его автомобиль. Лицо мужчины с тяжелой челюстью было
смертельно бледным, лишь на скулах горели яркие пятна, и Ральф подумал: "Да
он первый кандидат на инфаркт. Находись я ближе, клянусь, увидел бы красные
прожилки у него на коже", - Эй! - крикнул толстяк, обращаясь к Эду. Голос,
вырвавшийся из необъятной груди, звучал до абсурдности тонко, пронзительно.
- Где это ты получал права?
Эд немедленно повернул свою вертлявую голову в сторону голоса - как
будто именно этого звука он и ждал; так летит самолет, ведомый радаром, и
Ральф впервые увидел глаза Эда. Почувствовав, как в груди у него вспыхивает
тревога, он побежал в сторону столкновения. А в это время Эд направился к
Толстяку в пропитанной потом рубашке и бейсбольной кепке. Он шел на
негнущихся ногах дерганой походкой, столь отличавшейся от его обычной легкой
иноходи.
- Эд! - крикнул Ральф, но освежающий бриз, теперь уже несущий с собой
холодок скорого дождя, казалось, отнес в сторону слова прежде, чем те были
произнесены. Эд не обернулся. Ральф побежал быстрее, забыв о ноющей боли в
ногах и пояснице. В немигающих, широко открытых глазах Эда Дипно он увидел
убийство. У Ральфа не было абсолютно, никакого опыта обоснования подобных
суждений, но он не думал, что в оценке такого взгляда можно ошибиться; так
поглядывают друг на друга бойцовые петухи при нападении. - Эд! Постой, Эд!
Это я, Ральф!
Тот даже не оглянулся, хотя теперь Ральф находился так близко, что Эд
просто не мог не слышать его, несмотря на порывы ветра. А вот Толстяк
оглянулся, и Ральф заметил страх и неуверенность в его глазах. Затем Толстяк
снова повернулся к Эду и успокаивающе поднял руки.
- Послушай, - начал он, - мы ведь можем поговорить... Это было все, что
он успел сказать. Эд стремительно сделал еще один шаг, взмахнул кулаком -
казавшимся особенно белым в быстро сгущающихся сумерках - и ударил Толстяка
в его более чем внушительную челюсть. Звук удара прозвучал, словно выстрел
из детского духового ружья.
- Сколько человек ты уже убил? - спросил Эд. Толстяк прислонился к
своему пикапу, рот его был открыт, глаза выпучены. Тем же быстрым, странным,
скачущим шагом Эд вплотную приблизился к Толстяку, очевидно, игнорируя тот
факт, что водитель пикапа дюйма на четыре выше и фунтов на сто тяжелее его.
Эд снова ударил верзилу.
- Давай! Сознавайся, храбрец, - сколько человек ты уже убил?
- Эд перешел на крик, тут же заглушенный первыми внушительными
раскатами грома.
Толстяк оттолкнул Эда - жест не агрессии, но простого испуга, - и тот
отлетел назад, ударившись о покореженный капот своего "датсуна", однако
сразу же ринулся назад, сжав кулаки, готовый наброситься на Толстяка,
съежившегося возле своего "форда" в съехавшей набекрень кепке и выбившейся
из брюк рубашке. В голове Ральфа пронеслось воспоминание - виденный
давным-давно немой фильм, в котором братья Маркс изображали туповатых
маляров, - и внезапно он ощутил прилив сочувствия к Толстяку, нелепому и
запуганному до смерти.
Эд же отнюдь не выглядел нелепо. Раскрытый в широком оскале рот и
немигающие глаза делали его еще более похожим на бойцового петуха.
- Я знаю, чем ты занимаешься, - прошипел он Толстяку. - Ты что же
думаешь, это все игрушки? Надеешься, что тебе и твоим дружкам-палачам
удастся ускользнуть... И в этот момент подоспевший Ральф, пыхтя как паровоз,
положил руку на плечо Эда. Жар под тонкой футболкой обескураживал; будто
рука его легла на раскаленную печь, а когда Эд обернулся, на какое-то
незабываемое мгновение Ральфу показалось, что он смотрит прямо в бушующее
пламя. Никогда прежде не видел он такой абсолютной, беспричинной ярости в
человеческих глазах, более того - даже не подозревал, что такая ярость
возможна.
Импульсивно Ральф едва не отшатнулся, но, подавив в себе это желание,
замер. Промелькнула мысль, что если сейчас он отступит, то Эд набросится на
него, как взбесившийся пес. Нелепо, конечно. Эд был химиком-исследователем,
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 >>>
- -
|
|
