|
|
|
|
- -
не то она вылетела бы из него. В мгновение ока Эдди
обогнул кресло и оказался перед ней.
- Прости, - сказал он. - Ты в порядке?
- Все отлично. - Он увидел, что спутал волнение с сигналом бедствия.
Одетта показала:
- Вон там! Видишь?
Эдди загородился от солнца, но ничего не увидел. Он прищурился. Всего
лишь на миг ему показалось... нет, конечно же, это был попросту трепет
разогретого зноем воздуха, поднимавшегося от утоптанной земли.
- Вряд ли, - сказал он и улыбнулся. - Разве что очень захотеть.
- А по-моему, я вижу! - Она повернула к Эдди взбудораженное,
улыбающееся лицо. - Стоит, сама, одна! Там, где кончается песок.
Эдди опять посмотрел в ту сторону, на сей раз щурясь так сильно, что
на глаза навернулись слезы. И опять на долю секунды ему почудилось, будто
он что-то увидел. "Увидел-увидел, - подумал он и улыбнулся. - Разглядел ее
желание".
- Может быть, - сказал он - не потому, что верил. Потому, что верила
Одетта.
- Поехали!
Эдди вернулся за кресло и, улучив момент, помассировал себе местечко
пониже спины, где поселилась ровная ноющая боль. Одетта оглянулась.
- Интересно, чего ты ждешь?
- Ты действительно думаешь, что засекла ее, да?
- Да!
- Ну ладно, тогда поехали!
Эдди снова принялся толкать кресло.
Получасом позже он тоже увидел дверь. "Господи Иисусе, - подумал он.
- А она видит не хуже Роланда. Может, даже лучше".
Им обоим не хотелось останавливаться на обед, но поесть было
необходимо. Наскоро перекусив, они покатили дальше. Возвращался прилив, и
Эдди со все возрастающим беспокойством поглядывал вправо, на закат. Их
путь по-прежнему пролегал значительно выше линии прилива, отмеченной
спутанной морской травой и бурыми водорослями, но Эдди не оставляла мысль,
что к тому времени, как они доберутся до двери, они окажутся в неуютно
тесном углу, ограниченном с одной стороны морем, а с другой - склонами
холмов, которые он теперь очень четко различал. Ничего приятного в этом
пейзаже не было. Холмы оказались каменистыми, усеянными низкорослыми
деревьями (их впившиеся в землю корявые корни походили на скрюченные
артритом пальцы, навсегда сведенные в беспощадном захвате) и колючими на
вид кустами. Не слишком-то крутые склоны были, однако, чересчур круты для
инвалидного кресла. Возможно, Эдди хватило бы сил занести Одетту повыше -
собственно, его вполне могли принудить к этому обстоятельства - но он и
помыслить не мог о том, чтобы оставить ее там.
Его ушей впервые коснулось жужжание насекомых. Звук немного напоминал
стрекот маленьких сверчков, но был выше, тоньше и полностью лишен ритма -
просто монотонное рииииииииии, вроде того, что издают высоковольтные
провода. Он в первый раз увидел не чаек, а других птиц. Среди них
попадались крупные, важные - они кружили над сушей, распластав неподвижные
крылья. "Ястребы, - подумал Эдди. Время от времени птицы складывали крылья
и камнем падали вниз. - Охотятся. Охотятся за кем? Ну... за мелкими
зверюшками". Это не внушало опасений.
И все же кошачий вопль, услышанный ночью, не шел у Эдди из головы.
Ближе к вечеру они уже ясно различали третью дверь. Ее, как и первых
двух, быть не могло - и тем не менее она стояла, как вкопанная.
- Потрясающе, - услышал Эдди негромкий голос Одетты. - Совершенно
потрясающе.
Дверь была именно там, где он и подозревал - внутри угла,
знаменовавшего, что хоть сколько-нибудь легкому продвижению на север
пришел конец. Она стояла чуть повыше границы полной воды, меньше чем в
девяти ярдах от того места, где из земли, точно исполинская рука, покрытая
вместо волосков серо-зеленой щетиной, нежданно-негаданно выбивались холмы.
Солнце обморочно клонилось к воде, прилив закончился; было, вероятно,
четыре часа (так сказала Одетта, и Эдди поверил - ведь раньше она уже
говорила, что хорошо определяет время по солнцу, а еще она была его
возлюбленной), когда они достигли двери.
Они просто смотрели на нее: Одетта - из кресла, руки на коленях, Эдди
- от края моря. Отношение к двери у них было двойственным: с одной
стороны, они смотрели на нее так, как минувшей ночью смотрели на вечернюю
звезду, то есть по-детски; с другой стороны - совершенно иначе. Желание на
звезду загадывали дети радости. Теперь же и Эдди, и Одетта были мрачны и
полны недоверчивого удивления - так малыши разглядывают действительное
воплощение того, что бывает только в сказках.
На двери было что-то написано.
<<< 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 >>>
- -
|
|
