|
|
|
|
- -
40
минут, затем готово к употреблению. О'кей. Чайник на плите. Телятина в
пакетике. Если Бабуля захочет чаю - пожалуйста, потребует ужин - он сделает,
ничего сложного, все в порядке. Телефон доктора Арлиндера записан - на
всякий случай. Он все учел и предусмотрел, так зачем теперь волноваться? Он
никогда раньше не был наедине с Бабулей. Никогда. Поэтому и волнуется
теперь.
- Пошли мальчика ко мне, Руфь. Пусть подойдет.
- Нет, он плачет.
- Теперь она более опасна, когда впала в маразм. Ты понимаешь, о чем я.
- Мы врали нашим детям о Бабуле.
У Джорджа пересохло во рту. Он набрал себе воды в стакан и отхлебнул
немного... Господи, ну для чего память стала вдруг выдавать эти вещи? Эти
мысли. Эти воспоминания. Зачем они? Джорджу показалось, что перед ним лежат
в беспорядке разбросанные куски мозаики, которые никак не хотят сложиться в
единую картину. А может, это и хорошо, что они не складываются? Может,
картина бы вышла слишком пугающая? Может...
Из комнаты, где спала Бабуля, донесся странный хриплый клекот.
Сдавленный звук, но довольно громкий. Джордж хотел бежать туда, но ноги его
словно приросли к линолеуму. Сердце выпрыгивало из груди, глаза расширились.
Он не мог и шевельнуться от страха: НИКОГДА, никогда раньше Бабуля не
издавала подобных звуков. Да, она была довольно шумной во время "заскоков",
и голос у нее был пронзительный и громкий, но ТАКИХ звуков Джордж не слышал.
Они повторялись, затихая, переходя в еле слышный шум и - замолкли. Джордж,
наконец, обнаружил в себе силы пойти в ее комнату и медленно двинулся туда
на все еще непослушных ногах. Глотка его пересохла так, что сглотнуть он
вовсе не мог. По лицу стекал липкий пот.
Первое, что он подумал, заглянув осторожно в комнату: Бабуля спит. Мало
ли какой звук она может издать во сне. Может, она все время так шумела, пока
они с Бадди были в школе. Ведь он впервые остался один с ней.
Это была первая обнадеживающая мысль. А потом он увидел, что
морщинистая желтоватая рука, лежавшая поверх покрывала, безвольно свисает
вниз. И желтые длинные ногти касаются пола. Беззубый рот открыт, подбородок
отвалился - как червоточина в сморщенном яблоке, обнажающая гнилое нутро.
Джордж медленно и осторожно сделал пару шагов. Он стоял совсем рядом с
прикрыв рот Не хотите ли Бабулей и внимательно всматривался в ее лицо. "Ты
щенок, - говорил внутри его насмешливый голос Бадди. - Твой мозг играет с
тобой скверные штучки. Бабуля спокойно дышит, присмотрись-ка!" Джордж
присмотрелся. Ни малейшего движения.
- Бабуля? - попытался сказать он, но голос не слушался, он издал лишь
хриплый шепот, и, сам испугавшись этого звука, отпрянул от постели, рукой. -
Бабуля! - теперь вышло громче. - чаю? Бабуля?
Нет ответа.
Глаза закрыты.
Челюсть отвалилась.
Рука висит.
За окном заходящее солнце окрашивало золотым и алым листву деревьев. Он
видел ее во всех деталях, видел не здесь, не теперь, а сидящую в белом
кресле.
Выражение лица тупое и торжествующее одновременно. Руки протянуты к
нему.
Джордж вспомнил один из ее "заскоков", когда Бабуля начала кричать:
"Гиаши! Гиаши! Гастур-дегрион-йос-сов-ов!"
И мама начала подталкивать их к двери, прикрикнув: "Побыстрей
пошевеливайся" на Бадди, когда тот замешкался в прихожей в поисках своих
перчаток. И Бадди даже остановился на секунду, совершенно ошеломленный,
потому что мама никогда раньше не кричала на них. Дети вышли за порог и
стояли во дворе, недоумевающие, испуганные. А потом мама позвала их к ужину
как ни в чем ни бывало. Джордж никогда не вспоминал раньше этот эпизод.
Почему-то теперь, глядя на Бабулю, так странно лежащую на своей кровати, с
отвалившейся челюстью, он припоминал в мельчайших подробностях тот ужасающий
день. Наутро они узнали, что миссис Хэрхэм, жившая неподалеку и иногда
посещавшая Бабулю, умерла в своей постели в тот вечер без особых, как сказал
доктор, на то причин.
Бабушкины "заскоки".
"Заскоки".
Эти странные слова, лишенные всякого смысла, незнакомые, напоминающие
заклинания. Но ведь заклинания произносят ведьмы. Ведьмы способны и на
большее. Разбросанные кусочки мозаики стали складываться в целостную
картину. "Магия", - подумал Джордж, и эта мысль пронзила его как молния.
Картина была ясна. Те самые таинственные книги, о которых мама говорила
с тетей Фло, слова на неведомом языке, которые выкрикивала Бабуля, ее
мертворожденные
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 >>>
- -
|
|
