|
|
|
|
- -
животных не вызывала в нем отвращения, совсем нет, вот только делал
он это без прежнего энтузиазма. В тот солнечный мартовский день смерть
прошла совсем близко. Коснулась своим саваном, и Джоунси не имел ни
малейшего желания снова звать ее, даже если при этом он был не жертвой, а
посланцем смерти.
Что удивительно, он до сих пор любил походную жизнь, и в каком-то
отношении даже больше, чем раньше. Долгие ночные беседы: книги, политика,
все, что пришлось перетерпеть в детстве, планы на будущее. Им еще не было
сорока: вполне можно строить планы, много планов, а старая дружба
по-прежнему не ржавела.
Да и дни были неплохи: долгие часы на настиле, когда он оставался один.
Он приносил спальный мешок и залезал туда до пояса, когда замерзал, с
книжкой и плейером. Правда, после первого же раза он перестал брать плейер,
обнаружив, что музыка леса нравится ему куда больше: нежное пение ветра в
соснах, шорох ветвей, вороний грай. Немного почитать, выпить кофе, снова
немного почитать, иногда вылезти из мешка, красного, как стоп-сигнал, и
помочиться прямо с края настила. Он был человеком, обремененным большой
семьей и широким кругом коллег. Человеком общительным, можно сказать,
стадным, наслаждавшимся всеми видами и вариантами отношений, от семейных до
приятельских (не забыть о студентах, бесконечном потоке студентов), и
чувствующим себя в этой сложной иерархии как рыба в воде.
Но только здесь, наверху, он понял, что притяжение молчания все еще
существует. Все еще влечет. И чувствовал себя так, словно после долгой
разлуки повстречался со старым другом.
- Тебе в самом деле хочется там торчать? - спросил Генри вчера утром. -
Если хочешь, пойдем со мной. Постараемся не перетрудить твою ногу.
- Оставь его в покое, - вмешался Пит. - Ему там нравится. Верно,
Джоунс-бой?
- Что-то вроде, - сказал он, не желая говорить ничего более - например,
насколько ему действительно это нравится. Некоторыми вещами просто не
хочется делиться даже с ближайшими друзьями. Впрочем, иногда ближайшие
друзья и без слов все понимают.
- Вот что я скажу... - Бив поднял карандаш и принялся грызть: знакомая,
милая привычка, еще с первого класса. - Здорово, когда возвращаешься и
видишь тебя там. Совсем как впередсмотрящий в "вороньем гнезде", на рисунках
в гребаных книжках про пиратов. Следи в оба, и тому подобное.
- "Вижу землю", - подхватил Джоунси, и все рассмеялись, но только он
понимал, что имел в виду Бив. Он это чувствовал. Следи в оба. Просто
размышляй о своем и следи в оба за встречными кораблями, акулами, за всем,
что попадется на пути.
Бедро опять разболелось, рюкзак с барахлом оттягивает спину, и он
неуклюже и тяжело спускается по деревянным планкам, приколоченным к стволу
дерева, но стоит ли обращать внимание. Главное, все в порядке. Времена
меняются, но только дурак уверен, что они меняются исключительно к худшему.
Так он считал тогда.
Услышав шелест отодвинутой ветки и тихий треск сломанного сучка -
верные знаки появления оленя, Джоунси вспомнил, как отец, бывало, говаривал:
"Удачи за деньги не купишь: сама приходит". Линдси Джоунс, прирожденный
неудачник, иногда высказывался в самую точку, и некоторые изречения до сих
пор хранились в памяти. И вот доказательство его правоты: после того как
Джоунси твердо решил, что покончил с охотой, сюда ломится добыча, и какая
солидная, судя по звукам! Самец, да еще наверняка матерый, может, с человека
ростом.
Ему в голову не могло прийти, что это в самом деле может оказаться
человек. В этой-то глуши, за пятьдесят миль к северу от Рэнгли? До
ближайшего охотничьего лагеря не меньше двух часов ходьбы. Даже единственная
мощеная тропа, ведущая в магазин Госслина(НЕ ПИВО - А ДИВО! ЕЩЕ ЗАХОЧЕШЬ - К
НАМ СНОВА ЗАСКОЧИШЬ), проходила милях в шестнадцати.
Что ж, подумал он, о конце концов, обета я не давал.
Нет, разумеется, не давал. В следующем ноябре он, вероятнее всего,
приедет не с ружьем, а с фотокамерой, но до следующего ноября еще далеко, и
ружье вот оно, под рукой.
Джоунси стащил с себя спальник, слегка морщась от боли в затекших
связках бедра, и схватил верного "гаранда". Совсем ни к чему заряжать его в
последнюю минуту, с этаким громким, отпугивающим оленей щелчком: привычка -
вторая натура, и стоит оттянуть предохранитель, как ружье готово к бою. Это
он проделал, только
<<< 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 >>>
- -
|
|
