|
|
|
|
- -
услугами дока Фландерса или хотя бы Ричарда. Но у
меня еще не изгладились в памяти воспоминания о моей тетушке,
приговоренной судьбой к пожизненному заключению, заживо
пожираемой страшной болезнью. Я тоже приговорил себя к
мучительному затворничеству и только молился в душе, чтобы
проснуться однажды утром, стряхнув с себя этот дурной сон.
Но с каждым днем я все отчетливее ощущал их присутствие. Их.
Безымянного разума. Я никогда не задавался вопросом, как они
выглядят или откуда появились. Тут можно слишком долго спорить.
Главное - я был их окном и дверью. Мне передавались их ужас и
отвращение перед миром, столь отличным от собственного. Мне
передавалась их слепая ненависть. Но своих наблюдений они не
прекращали. Они пустили корни в мою плоть и теперь манипулировали
мной, как марионеткой.
Когда мальчик, проходя мимо, помахал мне вместо приветствия, я
уже для себя решил, что звоню Крессвелу в военно-морской
департамент. Лично я не сомневался, что подцепил эту заразу в
космосе, а точнее - на орбите Венеры. Пусть обследуют меня и
убедятся, что я не какой-нибудь там полудурок. Я не хочу
просыпаться среди ночи от собственного крика, чувствуя всей
кожей, что они смотрят, смотрят, смотрят...
Мои руки сами потянулись к мальчику, и я с опозданием
сообразил, что они не забинтованы. Дюжина глаз - огромных, с
золотистой радужкой и расширенными зрачками, - словно затаясь,
следили за происходящим. Однажды я попал в один из них кончиком
карандаша и едва не взвыл от боли. Глаз уставился на меня с
холодной, еле сдерживаемой яростью, которая была хуже, чем
физическая боль. Отныне я аккуратно обращался с острыми
предметами.
Сейчас они разглядывали мальчика. Внезапно мой мозг словно
отключился, я потерял контроль над собой. Окно приоткрылось. Мои
собственные глаза перестали видеть, а чужие словно препарировали
на фоне гипсово-мертвого моря и зловеще-пурпурного неба
загадочное и ненавистное существо с непонятным предметом из
дерева и проволочной сетки, вызывающим в своей прямоугольности.
Мне никогда не узнать, о чем подумал этот бедолага с решетом
под мышкой, с карманами, набитыми туристскими монетами, о чем он
подумал, види простертые к нему руки, руки незрячего дирижера,
потерявшего свой безумный оркестр, о чем он подумал перед тем,
как его черепная коробка лопнула, точно мыльный пузырь.
Зато мне хорошо известно, о чем подумал я.
Я подумал о том, что шагнул за край самой жизни и оказался
низвергнут в геенну огненную.
Тучи окончательно затянули небо, и на дюны опустились сумерки.
Ветер рвал бинты у меня из рук.
- Ричард, обещай мне... - приходилось почти кричать, так
завывало вокруг. - Обещай, что побежишь, если... если я попытаюсь
причинить тебе боль. Обещаешь?
- Хорошо. - Воротник открытой на груди рубашки хлопал на
ветру. Лицо сделалось сосредоточенным.
Последние бинты упали к моим ногам.
Я поднял глаза на Ричарда, и ОНИ тоже. Я видел человека,
которого успел полюбить за пять лет. ОНИ видели бесформенную
человеческую тушу.
- Убедился? - спросил я охрипшим голосом. - Теперь ты
убедился?
Он невольно попятился. Лицо исказил ужас. Сверкнула молния, и
через секунду гром прокатился по черной поверхности залива.
- Артур...
Господи, как же он мерзок! И я сним встречался, вел с ним
беседы! Это же не человек. это же...
- Беги! Беги, Ричард!
Он побежал. Помчался большими прыжками, нелепо раскидывая
руки. Мои зрячие пальцы сами потянулись вверх, к тучам, к
единственной близкой им реальности в этом мире кошмаров.
И тучи им ответили.
Небо сверху донизу прошила гигантская молния, словно
предвещавшая конец света. И Ричард словно испарился - остался
запах озона и другой, горелый запах.
...Очнулся я на крыльце в своем кресле. Гроза миновала, воздух
был по-весеннему свеж. Светила луна. На всем пространстве
девственно белых дюн не видни было ни Ричарда, ни его вездехода.
Я посмотрел на руки. Глаза были открытые, остекленевшие. Отдав
всю свою энергию, они дремали.
И я решился. Прежде чем окно приотворится еще на дюйм, я
должен его захлопнуть. Навсегда. Вот уже начались необратимые
изменения: пальцы явно короче и какие-то... не такие.
В гостиной был камин, зимой я его растапливал, спасаясь от
промозглого флоридского холода. Сейчас я это сделал с завидной
быстротой - ОНИ могли проснуться в любую минуту.
Дождавшись, когда огонь
1 2 3 4 5 6
- -
|
|
