|
|
|
|
- -
Мне тебя, подружка, сам бог послал.
От его слов у нее на глазах снова навернулись слезы. Наконец
добрались до холодильника, она нащупала рукой кувшин. Лед давно растаял, и
все равно пить было приятно. Что я там наболтала, испуганно думала Чарли.
Кажется... все. Даже такое, о чем уж никак не хочется говорить, - про
ферму Мэндерсов, например. Хокстеттер и эти люди, они-то про нее все
знают, ну и пусть. Но Джон... теперь он тоже знает, - что он о ней
подумает?
И все же рассказала. Каждый раз его слова почему-то попадали в самое
больное место, и - она рассказывала... и плакала. Она ждала встречных
вопросов, вытягивания подробностей, осуждения, а вместо этого встретила
понимание и молчаливое участие. Не потому ли он сумел понять, через какой
ад она прошла, что сам побывал в аду?
- На, попей, - предложила она.
- Спасибо. - Он сделал несколько глотков и вернул ей кувшин. -
Спасибо тебе. Она поставила кувшин в холодильник.
- Пошли обратно, - сказал он. - Когда же, наконец, дадут свет? -
Скорей бы уж. Сколько они уже здесь вдвоем? Часов семь, прикинул он, не
меньше. Скорей бы выбраться отсюда и все хорошенько обмозговать. Нет, не
то, о чем она ему сегодня рассказала, тут для него не было ничего нового,
- а план дальнейших действий.
- Дадут, дадут, - успокаивала его Чарли. С теми же предосторожностями
они проделали обратный путь и уселись на кушетке.
- Они тебе ничего не говорили про твоего?
- Только, что он живой-здоровый, - ответила она.
- А что если я попробую пробраться к нему? - сказал Рэйнберд так,
будто его только что осенило.
- А ты можешь? Правда, можешь?
- А что, поменяюсь с Герби отсеками... Увижу, как он там.
Скажу, что ты в норме. Нет, сказать не получится... я ему лучше
записку или что-нибудь такое.
- Ты что, это ведь опасно!
- Ну, это если часто. А разок можно - я ведь твой должник. Надо
глянуть, что с ним.
Она бросилась к нему на шею и расцеловала. Рэйнберд прижал ее к себе.
По-своему он любил ее, сейчас больше, чем когда-либо. Сейчас она
принадлежала ему, а он, хотелось верить, ей. До поры до времени.
Они сидели, почти не разговаривая, и Чарли задремала. Но тут он
сказал такое, от чего она мгновенно проснулась, как от ушата холодной
воды:
- Ну и зажги ты им, если можешь, какую-нибудь дерьмовую кучку, пусть
подавятся.
Чарли на секунду потеряла дар речи.
- Я же тебе объясняла, - сказала она. - Это все равно что...
выпустить из клетки дикого зверя. Я ведь обещала больше так не делать.
Этот солдат в аэропорту... и эти люди на ферме... я убила их... я их
сожгла! - Кровь бросилась ей в лицо, она опять была готова расплакаться.
- Ты, я так понял, защищалась.
- Ну и что. Все равно я...
- И к тому же спасала жизнь своему отцу, разве нет? Молчит. Но до
него докатилась волна ее горестного замешательства. Он поторопился
прервать паузу, пока она не сообразила, что и ее отец тоже мог погибнуть в
том пожаре.
- А твой Хокстеттер... видел я его. В войну я на таких насмотрелся.
Дерьмо высшей пробы. Все равно он тебя обломает - что так, что эдак.
- Вот и я боюсь, - тихо призналась она.
- Этот тип тебе еще вставит горящий фитиль в зад! Чарли громко
захихикала, хотя и смутилась; по ее смеху всегда можно было определить
степень дозволенности шутки. Отсмеявшись, она заявила:
- Все равно я ничего не буду поджигать. Я дала себе слово. Это
нехорошо, и я не буду.
Пожалуй, достаточно. Пора остановиться. Можно, конечно, и дальше
ехать на интуиции, но он уже побаивался. Сказывалась усталость. Подобрать
ключи к этой девочке не легче, чем открыть самый надежный сейф. Ехать-то
дальше можно, но ежели по дороге споткнешься - пиши пропало.
- Все, молчу. Наверно, ты права.
- А ты, правда, сможешь увидеться с папой?
- Постараюсь, подружка.
- Мне тебя даже жалко, Джон. Вон сколько ты тут со мной просидел. Но,
знаешь, я так рада...
- Чего там.
Они поговорили о том о сем, Чарли пристроилась у него на руке. Она
задремывала - было уже очень поздно, - и когда минут через сорок дали
свет, она крепко спала. Поерзав оттого, что свет бил ей прямо в глаза, она
ткнулась ему под мышку. Он в задумчивости смотрел на тонкий стебелек шеи,
на изящную головку. В столь хрупкой оболочке такая сила? Возможно ли?
Разум отказывается верить, но сердце подсказывало, что это так. Странное и
какое-то головокружительное чувство раздвоенности. Если верить сердцу,
<<< 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 >>>
- -
|
|
