|
|
|
|
- -
/>давай играть.
- Давай. Восемь.
- Пятнадцать за два.
- Твою мать! - Бивер сунул в рот зубочистку. - Двадцать пять.
- Тридцать.
- Дальше.
- Один за два.
- Срань господня! - невесело хмыкнул Бивер, поняв, что дела его плохи.
- Ты только что в зад мне эти проклятые колышки не втыкаешь каждый раз,
когда сдаешь.
- Почему же? И когда сдаешь ты, картина та же самая. Нечего болтать,
играй.
- Девять.
- Шестнадцать.
- И одна за последнюю карту, - объявил Бив с таким видом, словно
одержал моральную победу. Он встал. - Выйду на крыльцо, отолью.
- Это еще зачем? У нас вполне нормальный сортир, па случай, если ты не
знаешь.
- Знаю. Просто хочу проверить, не разучился ли еще писать свое имя на
снегу.
- Ты когда-нибудь повзрослеешь? - засмеялся Джоунси.
- Ни за что, если это, конечно, в моей власти. И не шуми, парня
разбудишь.
Джоунси сгреб карты и стал рассеянно тасовать, следя глазами за идущим
к двери Бивером. Почему-то вспомнилась разновидность игры, в которую они
играли детьми.
Тогда они называли ее Игрой Даддитса и часами просиживали за ней в
гостиной Кэвеллов. Криббидж как криббидж, только отмечать ходы поручали
Даддитсу. "У меня десять, - говаривал Генри, - поставь колышек на десять,
Даддитс". И Даддитс, расплываясь в добродушной улыбке, никогда не забывал
осчастливить Джоунси, воткнув колышек на шесть, десять или любое число из
ста двадцати. По правилам Игры Даддитса никто не имел права жаловаться,
говорить: "Даддитс, это слишком много, Даддитс, этого недостаточно". И,
дьявол, как они веселились! Мистер и миссис Кэвелл иногда заглядывали в
комнату и тоже смеялись, и как-то, вспомнил Джоунси, когда им было лет
пятнадцать-шестнадцать, и Даддитсу, разумеется, тоже, Даддитс Кэвелл так и
не вырос, и это было в нем самым прекрасным и пугающим, так вот, в тот раз
Эйб Кэвелл вдруг заплакал, повторяя: "Мальчики, если бы вы только знали, что
это значит для меня и для миссус, если бы вы только знали, что это значит
для Дугласа..."
- Джоунси...
Голос Бивера ворвался в его мысли, глухой, странно блеклый, словно
растерявший разом все интонации. Вместе с ним ворвался поток холодного
воздуха, и Джоунси зябко поежился.
- Закрой дверь, Бив, ты что, морозоусточивый?
- Иди сюда. Ты должен на это взглянуть. Джоунси поднялся, подошел к
двери и уже открыл было рот, чтобы выругать Бива, но тут же забыл, что хотел
сказать. Во дворе теснились животные в количестве, достаточном для
небольшого зоопарка, в основном олени, дюжины две ланочек и несколько
самцов. Но тут же шныряли еноты, важно переваливались сурки и бесшумно,
словно не касаясь снега, скользили белки. Со стороны сарая, где хранились
снегоход, инструменты и запасные части, появились три огромные собаки,
которых Джоунси сначала принял за волков. Но потом, заметив обрывок веревки
на шее у одного, понял, что это скорее всего одичавшие псы.
Все они карабкались вверх по склону Ущелья и явно перемещались к
востоку. Джоунси заметил парочку диких кошек приличного размера, мчавшихся
бок о бок с оленями, и даже протер глаза, словно не доверяя себе. Но кошки
не исчезли, как, впрочем, олени, еноты, белки и сурки. Все они двигались без
спешки и без паники, при пожарах так не бывает. Впрочем, и дымом не пахло.
Никто никуда не убегал, они просто переселялись на другое место, уходя
отсюда подальше.
- Господи Иисусе, Бив, - ошеломленно проговорил Джоунси.
Бив, задравший голову к небу, на миг опустил глаза и тут же снова
уставился наверх.
- Лучше посмотри туда.
Джоунси последовал его примеру и зажмурился от слепящего света. Огни,
красные, бело-голубые, ходили по небу кругами, зажигая облака, и до него
вдруг дошло, что именно видел Маккарти, когда бродил по лесу. Они метались
взад-вперед, ловко огибая друг друга, а иногда на мгновение сливаясь,
излучая сияние такое нестерпимо яркое, что приходилось прикрывать глаза
ладонью.
- Что это? - прошептал он.
- Не знаю, - ответил Бивер, не оборачиваясь. На бледном лице с пугающей
отчетливостью выделялась щетина. - Но это их боятся животные. Поэтому и
стараются убраться подальше.
Они простояли на крыльце с четверть часа, и до Джоунси внезапно
донеслось тихое жужжание, как от трансформаторной будки. Джоунси спросил
Бива, слышит ли он, и тот молча кивнул, не отрываясь от
<<< 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 >>>
- -
|
|
