|
|
|
|
- -
Она с этим разберется. Я в этом не сомневался. Как не сомневался в
том, что она солгала, сказав, что Джо и мужчина в коричневом пиджаке
спортивного покроя с кожаными заплатами на локтях пошли к автостоянке. И я
знал, что одета сейчас Мэтти в белые шорты и топик. По средам она обходилась
без платья или юбки, потому что в этот день библиотека не работала.
Ты же ничего этого не знаешь, ты все выдумываешь.
Но я не выдумывал. Если б выдумывал, одел вы ее во что-нибудь более
соблазнительное, как Веселую Вдову из "Секрета Виктории".
Эта мысль потянула за собой другую. Делай что хочешь, сказали они. Обе.
Делай что хочешь. Я знал, откуда эта зараза. Отдыхая на Киларго, я прочитал
в "Атлантик мансли" статью о порнографии, написанную какой-то феминисткой.
Кем именно, не помню, но точно не Найоми Вулф и не Камиллой Пагли. Женщина
употребила эту фразу. Может, Салли Тисдейл? Или мое подсознание искало имя и
фамилию, созвучные с Сарой Тидуэлл? Как бы то ни было, она заявляла, что
"делай что хочешь" у женщин вызывает эротические ассоциации, тогда как у
мужчин - порнографические. Женщины представляют себе, что они произносят эту
фразу в соответствующей ситуации, мужчины представляют себе, что фраза эта
обращена к ним. И когда, продолжала автор, секс не доставлял удовольствия,
то ли из-за чрезмерной доли насилия, то ли из-за стыда, то ли по какой-то
иной причине, мужчина всегда обвинял в этом женщину. "Ты этого хотела! -
безапелляционно заявлял он. - Перестань лгать и признавайся. Ты именно этого
и хотела!"
Журналистка утверждала, что каждый мужчина мечтает услышать от своей
партнерши:
"Делай что хочешь". Кусай меня, трахай в зад, лижи мои пальцы на ногах,
пей вино из моего пупка, причесывай меня, подставляй свою задницу, чтобы я
ее отшлепала. Делай что хочешь. Дверь закрылась, мы в спальне, но на самом
деле в спальне только ты, а я лишь покорная исполнительница твоих фантазий.
У меня нет собственных желаний, собственных потребностей, для меня не
существует никаких табу. Делай что хочешь с этой тенью, с этой фантазией, с
этим призраком.
Прежде я думал, что журналистка как минимум на пятьдесят процентов
несет пургу: предположение, что мужчина может получить настоящее сексуальное
удовлетворение лишь превратив женщину в подопытного кролика, в большей
степени раскрывает характер наблюдателя, а не участников. Дамочка в полной
мере владела соответствующим сленгом и не была чужда остроумию, но из-под
всего этого вылезали уши высказывания Сомерсета Моэма, вложенные им в уста
Сейди Томпсон, персонажа рассказа "Дождь", написанного восемьдесят лет тому
назад: мужчины - животные, эгоистичные животные, все до одного. Но ведь мы,
как правило, не животные, пока нас не загоняют за предельную черту. А уж
если загоняют, то речь редко идет не о сексе; обычно это вопрос власти. Я
слышал аргумент феминисток, будто для мужчин секс и власть - все одно, но
подобное утверждение очень уж далеко от правды.
Я направился к кабинету, открыл дверь, и тут за моей спиной вновь
зазвонил телефон. Тут же ко мне вернулись, казалось бы, забытые эмоции:
злость на телефон, желание вырвать шнур и запустить телефонным аппаратом в
стену. Почему они звонят именно тогда, когда я пишу? Почему они не могут..,
ну.., не могут позволить мне делать то, что хочется?
Я усмехнулся и вернулся к столику, заметив на трубке влажный след своей
ладони.
- Слушаю.
- Я же просил в ее обществе оставаться на виду.
- И вас с добрым утром, адвокат Сторроу.
- Вы, должно быть, в другом временном поясе, дружище. В Нью-Йорке уже
четверть второго.
- Мы пообедали вместе. Во дворе. Действительно, потом я почитал девочке
книжку и уложил ее в постель, но...
- Половина местного населения уже думает, что вы трахаетесь без
перерыва, а вторая половина придет к тому же выводу, как только я,
представляя ее интересы, появлюсь в суде. - Но злости в его голосе не было.
Наоборот, по всему чувствовалось, что жизнью он доволен.
- Они смогут заставить вас сказать, кто оплачивает ваши услуги? -
спросил я. - На судебном процессе по опеке?
- Нет.
- А в пятницу, когда я буду давать показания?
- Господи, да нет же! Дарджин тут же распрощается с опекунством ad
litem, если двинется в этом направлении. Опять же, у них ее основания не
касаться секса. Они сосредоточатся на том, что Мэтти пренебрегает
материнскими обязанностями и, возможно, грубо обращается с дочерью. Довод,
что мать - не монахиня,
<<< 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 >>>
- -
|
|
