|
|
|
|
- -
солнце начинает садиться. Пока совсем не
стемнеет, они двигаются довольно медленно. И я что-то не замечал, чтобы ты
отказывался.
Эдди улыбается.
- Мне нравится думать, что, может, мне попался один из тех, что
слопали Джека. Мне нравится думать, что я ем этого стервеца. Мне от этого
вроде бы легче на душе, понимаешь?
- Один из них отъел кусок и от меня, - хрипит стрелок. - Два пальца
на руке, один на ноге.
- Тоже неплохо, - не перестает улыбаться Эдди. Лицо у него бледное,
какое-то акулье... но вид у него уже не такой больной, и запах дерьма и
смерти, раньше окутывавший его, как саван, теперь, кажется, исчезает.
- Иди ты на хуй, - хрипит стрелок.
- В Роланде проснулся боевой дух! - восклицает Эдди. - Может, ты еще
и не околеешь! Дуся моя! Это просто чудненько!
- Выживу, - говорит Роланд. Хрип вновь превратился в шепот. В горло
ему опять начинают впиваться рыболовные крючки.
- Да ну? - Эдди вглядывается в него, потом кивает и сам отвечает на
свой вопрос. - Ну да. По-моему, ты настроился выжить. Один раз я думал,
что ты помираешь, а один раз - что ты уже помер. А теперь похоже, что ты
выздоровеешь. Какого хрена ты так стараешься выжить на этом занюханном
берегу?
- Башня, - одними губами шепчет Роланд, потому что сейчас он уже и
хрипеть не может.
- Да зашибись ты со своей хлебаной Башней, - говорит Эдди и
поворачивается, чтобы отойти, но изумленно оборачивается, когда рука
Роланда, как тисками, сжимает его локоть.
Они смотрят друг другу в глаза, и Эдди говорит: "Да ладно уж. Ладно!"
- На север, - шевелятся губы стрелка. - На север, я же тебе говорил.
- Говорил ли он ему об этом? Ему так кажется, но точно он не помнит. Все
затерялось, когда перетасовывались карты.
- Откуда ты знаешь-то? - орет на него Эдди в приступе бессильной
злости. Он вскидывает кулаки, словно хочет ударить Роланда, и сразу же
опускает их.
"Просто знаю - так зачем ты отнимаешь у меня время и силы своими
дурацкими вопросами?" - хочет ответить Роланд, но не успевает, потому что
карты
т_а_с_у_ю_т_с_я
и его тащат, его подбрасывает и бьет о камни, голова у него
беспомощно мотается из стороны в сторону, он привязан своими собственными
портупеями к какой-то нелепой волокуше, и ему слышно, как Эдди Дийн поет
песню, такую странно-знакомую, что в первый момент ему кажется, что это
бред:
Эйй, Джуд... не дуриии... грустной песне подариии... все свое
уменье...
Он хочет спросить: "Где ты слышал это, Эдди? Ты слышал, как я это
пел? И где мы?"
Но прежде, чем он успевает спросить,
К_а_р_т_ы _т_а_с_у_ю_т_с_я
"Если бы Корт увидел эту конструкцию, он бы этому мальчишке башку
прошиб", - думает Роланд, глядя на волокушу, на которой он провел день, и
смеется. Смех получается не ахти какой. Звук у него, как у волны, когда
она выбрасывает на берег камни. Он не знает, насколько далеко они ушли,
но, во всяком случае, достаточно далеко, чтобы Эдди полностью выдохся. Он
сидит на большом камне в свете угасающего дня, на коленях у него лежит
один из револьверов стрелка, а сбоку стоит бурдюк, до половины заполненный
водой. Карман его рубашки слегка оттопыривается. Там лежат патроны из
задних концов патронных лент - все уменьшающийся запас "хороших" патронов.
Эдди завязал их в кусок собственной рубашки. Основная причина того, что
запас "хороших" патронов уменьшается так быстро, состоит в том, что один
из каждых четырех-пяти тоже оказывается негодным.
Задремавший было Эдди поднимает голову.
- Чего смеешься? - спрашивает он.
Стрелок отмахивается и отрицательно качает головой: он понимает, что
ошибся. Корт не прошиб бы Эдди башку за эту волокушу, хоть вид у нее
странный и убогий. Роланд думает, что Корт, быть может, проворчал бы
какую-нибудь похвалу - это случалось так редко, что мальчик, с которым это
случалось, обычно не знал, как реагировать, и стоял, разинув рот, точно
рыба, только что вытащенная из бочки повара.
Основными опорами служили две тополевые ветки примерно одинаковой
длины и толщины. Ветром обломило, решил стрелок. Для поперечных опор Эдди
взял ветки поменьше и привязал их к основным опорам всем, чем сумел:
револьверными ремнями, клейкой веревкой, которой был прикреплен к его
груди бесов порошок, даже сыромятным ремешком от шляпы стрелка и шнурками
от своих собственных кроссовок. На опоры он положил постельную скатку
стрелка.
<<< 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 >>>
- -
|
|
