|
|
|
|
- -
буквально это
видел), вазочка вдребезги разбилась о камень, а вежливая улыбка на лице
сменилась злобным оскалом Детты Уокер, с губ сорвался дикий вопль: "Получай,
старая мерзкая Синяя леди, как тебе это нравится? Хочешь засунуть эту черную
икру в свою сухую манду? Нет проблем, собирай с пола и засовывай! У тебя все
получится! Берись за дело, сраная коза!"
И она переходила к следующему стулу. И к следующему. И к следующему.
Пировала в огромном банкетном зале. Ела сама и кормила своего малого. Ни
разу не повернулась, чтобы посмотреть на Роланда. Не осознавая, что зала
этого, строго говоря, не существует.
В этот вечер, когда они улеглись спать, наевшись жареных сдобных шаров,
из всех четверых (пяти, если считать Ыша), Эдди и Джейк в наименьшей степени
занимали мысли Роланда. Потому что более всего его тревожила Сюзанна.
Стрелок не сомневался, что она уйдет от костра и в эту ночь, а ему придется
следовать за ней. Не для того, чтобы посмотреть, что она будет делать: он и
так это знал.
Нет, чтобы охранять ее.
Еще до заката солнца, примерно в то время, когда Джейк принес сдобные
шары, Сюзанна начала выказывать уже знакомые Роланду признаки: речь стала
отрывистой, фразы - короткими, движения - резкими. Она рассеянно потирала
висок или лоб над левой бровью, словно у нее там что-то болело. "Неужто Эдди
не видит всех этих признаков?" - задавался Роланд. Действительно, когда они
встретились, с наблюдательностью у Эдди было хуже некуда, но с тех пор
произошли разительные изменения, исключительно в лучшую сторону, и...
И он любил ее. Любил. Как же он не мог видеть того, что видел Роланд?
Конечно, признаки эти были не столь очевидными, как на берегу Западного
моря, когда Детта готовилась к решающему удару, чтобы перехватить контроль
над телом у Одетты, но ведь они были, а если и отличались, то не очень.
С другой стороны, он помнил слова матери: "От любви глупеют". Может,
Эдди очень уж сблизился с ней, чтобы что-либо замечать. "Или не хочет
замечать, - подумал Роланд. - Просто отгоняет саму мысль, что нам грозит
повторение пройденного. Как в тот раз, когда мы заставили ее увидеть себя и
свою раздвоенную личность".
Да только теперь дело было не в ней. Роланд давно это подозревал,
собственно, первые подозрения возникли еще до их долгой беседы со стариками
Речного Перекрестка, а теперь знал наверняка. Нет, дело не в ней.
Вот он и лежал, прислушиваясь к их замедляющемуся дыханию. Они заснули
один за другим: сначала Ыш, потом Джейк, Сюзанна. Последним - Эдди.
Ну... не совсем последним. Роланд мог уловить едва слышный шепоток
разговора людей по другую сторону холма к югу от них, тех самых, что шли
следом и наблюдали за ними. Скорее всего, не решаясь приблизиться и дать
знать о своем присутствии. Слух у Роланда был очень острым, но люди эти
находились слишком далеко, чтобы он мог разобрать слова. До него донесся с
десяток реплик, потом кто-то громко икнул. И воцарилась тишина, если не
считать легкого шепота ветра в кронах деревьев. Роланд лежал тихо,
вглядываясь в темное небо, на котором не светилось ни одной звезды, ожидая,
когда встанет Сюзанна. Она и встала.
Но еще раньше Джейк, Эдди и Ыш ушли в ментальный прыжок.
Роланд и его друзья узнали о ментальном прыжке (а узнать могли очень
немногое) от Ваннея, придворного учителя, в те далекие времена, когда были
молодыми. Поначалу они составляли квинтет: Роланд, Ален, Катберт, Жами и
Уоллес, сын Ваннея. Уоллес, невероятно умный, но еще более больной, вскоре
умер от болезни, которую иногда называли горе королей. Они остались
вчетвером, образовав классический ка-тет. Ванней это прекрасно понимал, и
понимание это только углубляло его горе.
Корт учил их ориентироваться по солнцу и звездам, Ванней объяснял
устройство компаса, квадранта, секстанта, учил основам математике, без
которой практическое использование этих инструментов не представлялось
возможным. Корт учил их сражаться. Ванней, на примере истории, логики и, по
его терминологии, "универсальных истин", - как иной раз они могут этого
избежать. Корт учил их убивать, если возникнет такая необходимость. Ванней,
хромой, с доброй, но рассеянной улыбкой, разъяснял, что насилие, чаще
завязывает проблемы в более тугой узел, чем разрешает. Он сравнивал насилие
с большим пустующим помещением, где эхо искажает
<<< 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 >>>
- -
|
|
