|
|
|
|
- -
вокруг,
и лицо Белча было менее чем в двух дюймах от лща Генри; он уловил его
даосаяие и хотел, чтобы его не было. Старина Белч ва самом деле рассыпался в
прах. Генри опячь вспомниявсь помидоры, гниющие в какомшбудь укромном уголке
сарая. Его кутало.
Он вдаут вспомнил конец - конец Белча и Вика. Как что-то вылезло из
темноты, когда они стояли в шахте с решеткой от канализации вверху, думая,
куда идти дальше. Что-то." Генри ие мог сказать что. Пока Виктор не
вскрикнул: "Франкенштейн! Это Франкенштейн!" И это было оно, чудовище
Франкенштейн, с болтами, свисающими с шея, с глубоким шрамом от шва, идущим
через лоб, крадущийся в туфлях, ваподобяе датских сандалий.
"Франкенштейн! - закричал Вик, - Фра... И затем голова Виктора
отделилась, голова Виктора полетела по шахтному проходу, ударившись о
каменную преграду на дальнем конце с алажшм отаратителмым звуком. Водянистые
желтые глаза "гудомаца уставились яа Генри, и Генри окаменел. Его мочевой
пузырь рмяаршкя, и он почувствовал теплый ручеек на своих ногах.
Тварь нетвердой походкой "цмближаяась к вему, я Белч... Белч...
- Послушай, я знаю, я убежал, - сказал Генри. - Я не должен был делать
этого. Но... но...
Белч только пристально посмотрел.
- Я растерялся, - прошептал Генри, как будто оправдываясь перед Белчем,
что он тоже поплатился. Это звучало слабо, вроде как сказать: Да, я знаю, ты
убит, Белч, но у меня тоже кое-что припасено... Но это было ужасно...
поистине ужасно. Он часами блуждал в этой вонючей тьме и, в конце концов, он
стал кричать. В какой-то момент он упал - долгий с головокружением припадок,
за который у него было время подумать: О, боже, через минуту я буду мертв,
через минуту меня не будет, - и затем он оказался в быстротекущей воде. Под
Каналом, как он предполагал. Он вышел в угасающий солнечный свет, блуждал в
поисках выхода к берегу и, наконец, выбрался из Кендускеага менее чем в
пятидесяти ярдах от места, где Адриан Меллон утонул двадцать семь лет назад.
Он поскользнулся, упал, ударился головой и запачкался грязью. Когда он
пробудился, было уже очень темно. Как-то он нашел дорогу к шоссе Э 2 и
доехал до дома. А там его ждали полицейские.
Но то было тогда, а это сейчас. Белч выступил против чудовища
Франкенштейна, и оно содрало левую сторону его лица до скальпа - это видел
Генри до своего бегства. Но теперь Белч был здесь, он на что-то показывал.
Генри увидел, что они тормозят перед деррийской гостиницей, и вдруг он
все отчетливо понял, Деррийская гостиница была единственной оставшейся. В
1958 г. были "Восточная звезда" в конце Эксчейндж-стрит и "Отдых путника" на
Террелт-стрит. Обе исчезли при обновлении города (Генри все знал об этом: в
Джанипер-Хилл он с большим интересом читал "Дерри Ньюз"). Остались только
городская гостиница и кучка маленьких мотелей на окраине.
Вот где они будут, - подумал он. - Прямо здесь. Все, кто остался. Спят
в своих кроватях и видят во сне леденцы и танцы... А может быть,
канализационные трубы... И я их заполучу. Одного за другим я заполучу их.
Он взял бутылку "драйвера" и снова отхлебнул. Он чувствовал, как свежая
кровь стекает на колени, и сиденье под ним было липким, но от спиртного
стало немного легче. Он предпочел бы хороший "бурбон", но "драйвер" был
лучше, чем ничего.
- Видишь ли, - сказал он Белчу, - мне жаль, что я убежал. Я не знаю,
почему я убежал. Пожалуйста... не будь сумасшедшим.
Белч заговорил один единственный раз, но этот голос не был его голосом.
Голос, который исходил из гниющего рта Белча, был глубокий и сильный,
пугающий. При звуке его Генри заскулил. Это был голос с луны, голос
<<< 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 >>>
- -
|
|
