Как-то я вернулся домой из брокерской фирмы, в которой работаю, и нашел
на обеденном столе письмо - а вернее, записку - от моей жены с сообщением,
что она уходит от меня, что ей необходимо некоторое время побыть  одной  и
что со мной свяжется ее психотерапевт. Сидел на стуле у обеденного  стола,
вновь и вновь перечитывая короткие строчки, не в силах поверить. Помнится,
около получаса у меня в голове билась одна-единственная мысль: "Я даже  не
знал, что у тебя есть психотерапевт, Диана".
   Потом я поднялся, пошел в спальню и огляделся. Ее одежды не было  (если
не считать подаренного  кем-то  свитера  с  поблескивающей  поперек  груди
надписью  "ЗОЛОТАЯ  БЛОНДИНКА"),  а  комната  выглядела  как-то   странно,
неряшливо, будто ее обыскивали, ища что-то. Я  проверил  свои  вещи  -  не
взяла ли она чего-нибудь. Мои руки казались мне холодными и чужими, словно
их накачали транквилизатором. Насколько я мог судить, все, чему  следовало
там быть, там было. Я ничего иного и не  ждал,  и  тем  не  менее  комната
выглядела странно, словно она ее дергала, как иногда в раздражении дергала
себя за кончики волос.
   Я вернулся к обеденному столу (который занимал один конец гостиной -  в
квартире  ведь  было  всего  четыре  комнаты)  и  перечел  еще  раз  шесть
адресованных мне фраз.  Они  остались  прежними,  но  теперь,  заглянув  в
странно взъерошенную спальню, в полупустой шкаф, я был уже на пути к тому,
чтобы им поверить. Она была ледяной, эта записка. Ни  "целую",  ни  "всего
хорошего", ни даже "с наилучшими" в заключение. "Береги себя" - такой была
максимальная степень ее теплоты. И сразу под этим она нацарапала свое имя.
   "Психотерапевт". Мои глаза снова и снова возвращались  к  этому  слову.
"Психотерапевт". Наверное, мне следовало бы радоваться,  что  это  не  был
"адвокат", но радости я не испытывал. "С тобой  свяжется  Уильям  Хамболд,
мой психотерапевт".
   - Свяжись вот с этим, пупсик, - сказал я пустой комнате и прижал ладонь
к паху. Но это не прозвучало круто и язвительно, как мне хотелось, а лицо,
которое я увидел в зеркале напротив, было белым, как бумага.
   Я прошел на кухню, налил себе апельсинового сока в стакан и уронил  его
на пол, когда попытался взять со стола. Сок  облил  нижние  ящики,  стакан
разбился. Я знал, что непременно порежусь, если начну подбирать осколки  -
у меня тряслись руки. Но я начал их подбирать. И порезался. В двух местах.
Неглубоко. Я все думал: это шутка, потом понял, что нет и  нет.  Диана  не
была склонна к шуткам. Но только я же ничего подобного не ждал и ничего не
мог понять. Какой психотерапевт? Когда  она  у  него  бывала?  О  чем  она
говорила? Впрочем, пожалуй, я знал, о чем. Обо мне. Вероятно, всякую  чушь
о том, как я всегда забываю спустить воду, кончив мочиться, как  я  требую
орального  секса  до  надоедливости  часто.  (На  какой  частоте-возникает
надоедливость?  Я  не  знал).  Как  я  мало  интересуюсь  ее   работой   в
издательстве. И еще вопрос: как она могла обсуждать самые интимные стороны
своего брака с человеком по имени Уильям Хамболд? В самый раз  для  физика
из  Калифорнийского  технологического  института  или  заднескамеечника  в
Палате лордов.
   И еще супервопрос: почему я не замечал,  как  что-то  назревало?  Каким
образом  я  мог  нарваться  на  это,  точно  Сонни  Листон  на  знаменитый
неуловимый апперкот Кассиуса Клея? По глупости? Из-за отсутствия чуткости?
По  мере  того  как  проходили  дни  и  я  перебирал  в  памяти  последние
шесть-восемь месяцев нашего двухлетнего брака" у меня сложилось убеждение,
что причина заключалась и в том, и в том.
   В тот вечер я позвонил ее родителям в Паунд-Ридж и спросил, не у них ли
Диана.
   - Да, она здесь и она не хочет разговаривать с вами, - сказала ее мать.
- Больше не звоните.
   Тишина в трубке у моего уха.


   Два дня спустя  мне  в  контору  позвонил  знаменитый  Уильям  Хамболд.
Удостоверившись, что он действительно говорит со Стивеном Дэвисом, он  тут
же начал называть меня Стивом. Может, вам чуточку трудно в  это  поверить,
однако было именно так. Голос Хамболда был мягким, тихим, интимным, и  мне
представился кот, мурлыкающий на шелковой подушке.
   Когда я спросил про Диану, Хамболд ответил,  что  "все  идет  настолько
хорошо, насколько можно было ожидать", а когда я спросил,  нельзя  ли  мне
поговорить с ней, он выразил мнение, что "это  на  данном  этапе  было  бы
контрпродуктивно". Затем, совсем уж немыслимо (во всяком  случае,  на  мой
взгляд), он осведомился карикатурно заботливым тоном, как поживаю я.
   - Лучше некуда, 
  Страницы:  1  2  3  4  5  6  7  8  9  10   >>>  	


	
 Стивен Кинг  -  Произведения  -  "Завтрак в "Кафе Готэм""