|
|
|
|
- -
большинство симптомов - потение, головные
боли, тик, резь в глазах, бессонница, раздражительность - исчезают. Затем
начинается куда более длительный этап психологического отторжения. Его
симптомы могут включать депрессию - от легкой до умеренной, - тоскливое
настроение, определенную степень ангедонии (иными словами, вялое
безразличие ко всему), забывчивость, даже своего рода преходящую
дислексию. Все это я знаю, потому что заглянул в соответствующую
литературу. После того, что произошло в "Кафе Готэм", мне казалось, что
это очень важно. Полагаю, можно сказать, что мой интерес находился где-то
на границе между Страной Увлечений и Царством Маний.
Наиболее обычный симптом второй фазы - это ощущение некоторой
нереальности. Никотин улучшает контакт синапсов и повышает концентрацию
внимания - другими словами, расширяет путь поступления информации в мозг.
Не очень сильно и не специфически по линии активного мышления (хотя
заядлые курильщики утверждают обратное), но когда его действие
прекращается, у вас остается ощущение - навязчивое в моем случае, - будто
граница между снами и явью стирается. Мне много раз чудилось, что прохожие
и машины, и маленькие сценки на тротуаре, которые я наблюдал, на самом
деле скользят мимо меня на длинной ленте, которую спрятанные рабочие сиены
тянут, крутя огромные ручки и вращая огромные барабаны. И еще чудилось,
будто ты все время чуть пьян, поскольку это состояние сопровождалось
ощущением беспомощности и душевной измотанности, ощущением, будто все
будет продолжаться так без конца, к лучшему ли, к худшему ли, потому что
ты (разумеется, я имею в виду себя) настолько занят некурением, что ни на
что другое почти не остается ни времени, ни сил.
Не уверен, какое отношение все это имело к произошедшему, но убежден,
что какое-то, бесспорно, имело, поскольку я почувствовал, что с
метрдотелем творится что-то очень неладное, едва увидел его, а едва он
заговорил со мной, я уже знал это твердо.
Он был высок, лет около сорока пяти, строен (во всяком случае, во фраке
- в обычной одежде он выглядел бы тощим), усат. В одной руке он держал
меню в кожаной папке. Иными словами, выглядел он точно так же, как
батальоны метрдотелей в батальонах шикарных нью-йоркских ресторанов.
Только его бабочка сбилась в сторону, и что-то темнело на рубашке, прямо
над верхней пуговицей фрака. Не то пятно, не то комочек желе. Кроме того,
на затылке у него торчал вихор, как у Алфалфы в старом сериале "Маленькие
проказники". И я чуть было не расхохотался - не забудьте, я очень
нервничал, - и мне пришлось закусить губу, чтобы удержаться.
- Да, сэр? - спросил он, когда я приблизился к его столу. Слова эти
прозвучали, как "дей, сайр?". Все метрдоты в Нью-Йорке говорят с акцентом,
и ни единый из этих акцентов не поддается точному определению. Девушка, с
которой я встречался в середине восьмидесятых, отличавшаяся большим
чувством юмора (и, к несчастью, еще большим пристрастием к наркотикам),
как-то сказала мне, что все они родом с одного островочка, а потому у них
у всех один родной язык.
"И какой же?" - спросил я.
"Снобби", - ответила она, и я покатился со смеху.
Вот о чем я вспомнил, когда посмотрел через его стол на женщину,
которую заметил снаружи - теперь я почти не сомневался, что это Диана, и
мне вновь пришлось закусить губу изнутри. В результате фамилия Хамболда
вырвалась у меня изо рта так, словно я ее вычихнул.
Бледный лоб метрдота нахмурился. Его глаза впились в мои. Когда я
подходил к нему, они мне показались карими, но теперь они выглядели
черными.
- Извините, сэр? - переспросил он. Прозвучало это, как "изнити, сайр",
а, судя по тону, означало: "А пошел бы ты на... Джек!" Его длинные пальцы,
бледные, как и лоб - похожие на пальцы пианиста, - нервно забарабанили по
краю меню. Кисточка, которой оно было снабжено, своего рода недоношенная
закладка, покачивалась взад и вперед.
- Хамболд, - сказал я. - Столик на троих.
Я обнаружил, что не могу отвести взгляда от его бабочки, сбившейся
настолько, что ее уголок почти задевал его нижнюю челюсть, и от этого
комочка на белоснежной накрахмаленной рубашке. И вблизи оно больше не
напоминало соус или желе, а походило на полузапекшуюся кровь.
Он листал книгу заказов, а непокорный вихор у него на затылке колебался
из стороны в сторону над остальными прилизанными волосами. Я видел кожу на
дне бороздок, которые оставил в них гребешок, и перхотинки
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 >>>
- -
|
|
