|
|
|
|
- -
равно умрешь, только мы тебя сначала заточим, как карандаш.
- Вы будете счастливы, когда мне придет конец, - хрипло проговорил
Уортон. Он дергался в смирительной рубашке, даже зная, что ничего из этого
не выйдет, его лицо стало красным, как помидор. - А пока я не уйду, я
попорчу вам крови. - И он обнажил свои зубы, как злобный бабуин.
- Если ты только хочешь попортить нам крови, то тебе это уже удалось,
можешь перестать, - вмешался Брут. - Но пока идет твое время на Миле,
Уортон, нам плевать, можешь весь срок просидеть в комнате с мягкими стенами.
И носить эту рубашку до тех пор, пока от недостатка кровообращения твои руки
не сгниют от гангрены и не отпадут. - Он перевел дух. - Сюда ведь никто не
приходит. И если ты думаешь, будто кого-то волнует, что творится с тобой, то
ошибаешься. Для всего мира ты уже мертвый.
Уортон внимательно вглядывался в Брута, и краска медленно сползла с его
лица.
- Выпустите меня, - сказал он миролюбиво - слиш-ком серьезно, чтобы
поверить. - Я хорошо буду себя ве-сти. Честное слово.
В дверях камеры появился Харри. Конец коридора стал похож на блошиный
рынок, но мы привыкли все быстро приводить в порядок, раз уж начали. Мы и
раньше это делали, мы знали, как надо.
- Все готово, - объявил Харри. Брут схватил за выступ холщовой рубашки,
где находился правый локоть Уортона и поднял его на ноги.
- Пошли, Буйный Билл. И постарайся посмотреть на все с хорошей стороны.
В твоем распоряжении по мень-шей мере сутки, чтобы запомнить, что нельзя
сидеть спи-ной к двери и никогда не стоит откалывать такие номера.
- Выпустите меня, - заныл Уортон. Он переводил взгляд с Брута на Харри,
потом на меня, и лицо его снова наливалось краской. - Я стану хорошо себя
вести, говорю вам, я усвоил урок. Я... я... у-ум-ммм...
Он вдруг упал на пол, оказавшись наполовину в камере, наполовину на
веселеньком линолеуме, дрыгая ногами и корчась всем телом.
- Боже, да у него судороги, - прошептал Перси,
- Конечно, а моя сестра - вавилонская блудница, - невозмутимо произнес
Брут. - Она танцует хучи-кучи для Моисея по субботам в длинной белой
накидке. - Он наклонился и зацепил Уортона одной рукой под мышкой. Я взялся
с другой стороны. Уортон трепетал между нами, как пойманная рыба. Было
ужасно неприятно тащить его дергающееся тело и слышать хрипение и пуканье.
Я поднял глаза и на секунду встретился взглядом с Джоном Коффи. Глаза
его покраснели, щеки были влажными. Он опять плакал. Я вспомнил Хэммерсмита
и его кусающий жест и поежился. Потом снова обратился к Уортону.
Мы швырнули его в смирительную комнату, будто мешок, и смотрели, как он
дергается на полу рядом с водостоком, где мы однажды вели поиски мышонка,
появившегося в блоке "Г" под именем Вилли-Пароход.
- Мне все равно, если он проглотит свой язык или еще чего и умрет, -
сказал Дин хриплым и резким го-лосом, - но подумайте, ребята, сколько потом
понадобит-ся бумаг! Мы не будем успевать их писать.
- Да черт с ними, с бумагами, подумай о том, какие слухи пойдут, -
мрачно сказал Харри. - Мы потеряем эту проклятую работу и кончим тем, что
отправимся со-бирать горох на Миссисиппи. Знаете, что такое Мисси-сиппи? Это
индейское название задницы.
- Да не умрет он и не проглотит свой грязный язык, - успокоил их Брут.
- Завтра, когда откроем эту дверь, он будет как огурчик. Слово даю.
Так оно и случилось. Когда на следующий вечер в девять часов мы привели
его обратно в камеру, он был тих, бледен и вроде бы покорен. Он шел, опустив
голову, и уже не пытался никого задеть, когда сняли смирительную рубашку,
Уортон безразлично смотрел на меня, когда я говорил, что в следующий раз
будет то же самое, и ему надо подумать, сколько времени он хочет провести,
писая в штаны и кушая детское питание из ложечки.
- Я буду хорошо себя вести, босс, я понял урок, - прошептал он слабым
голосом, когда мы запирали его снова в его камеру. Брут посмотрел на меня и
подмигнул.
На следующий вечер Вильям Уортон, называющий себя Крошка Билли и
никогда - Джон Лоу Буйный, Билл Хайкок, купил шоколадный рожок у старика
Тут-Тута. Такое Уортону было строжайше запрещено, но охрана после обеда
состояла из временных, я уже говорил об этом, поэтому сделка состоялась. Сам
Тут тоже прекрасно знал о запрете, но для него тележка с продуктами всегда
была источником дохода, а деньги, как известно, не пахнут.
Ночью, когда Брут обходил камеры, Уортон стоял у двери. Он подождал,
пока Брут взглянет на него, а потом хлопнул ладонями по надутым щекам и
выстрелил густой и
<<< 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 >>>
- -
|
|
