|
|
|
|
- -
чувствовала, что в глубине души хочет, чтобы доктор Эйзеридж
или подтвердил, или опроверг реплику Энн, запавшую в ее сердце: "Вот уж чего
ты заслуживаешь, так это жить в одиночестве с твоей вонючей собакой".
- Нет, - подтвердил Эйзеридж, - хотя я вполне разделяю ваше смущение.
Что касается его катаракты, то здесь наблюдается активная ремиссия. Можешь
слезать, Питер.
Питер спустился со стола, сначала прыгнув на стул доктора, а потом на
пол и улегся рядом с Андерсон.
Андерсон опустила ладонь на морду Питера и, пристально глядя на
Эйзериджа, подумала: Вот видите? Правда, совершенно не собираясь произнести
это вслух. На какой-то момент Эйзеридж встретился с ней взглядом и отвел
глаза. Я, конечно, вижу это, да, но не собираюсь подтверждать, что я это
вижу. Питер осторожно переменил положение, сознавая, что бесконечно долгое
время отделяет его от безудержной щенячьей резвости до неуклюжей пробной
вылазки, предпринятой им недавно, когда он двигался, неестественно свернув
голову вправо, чтобы видеть дорогу; он едва-едва поддерживал равновесие, так
что чудом не переломал кости. Однако намечались некоторые сдвиги к лучшему в
способности ориентироваться. Причина этого, как полагала Андерсон, была в
том, что зрение его левого глаза восстанавливается. Эйзеридж подтвердил эту
догадку с помощью нескольких простых тестов. Впрочем, зрение это еще не все.
Было и всестороннее улучшение координации тела. Ясно как день. Невероятно,
но факт.
И ведь не сокращение же катаракты вернуло морде Пита масть
соль-с-перцем вместо почти уже однородной седины, верно? Андерсон заметила
это в кабине пикапа, когда они ехали в клинику, и чуть было не потеряла
управление.
Заметил ли это и Эйзеридж, но не готов признать, что заметил? Наверное,
он заметил только часть перемен, догадалась Андерсон, хотя, будь он доктором
Даггеттом, он заметил бы все.
Даггетт осматривал Питера по меньшей мере дважды в год в течение первых
десяти лет его жизни. За это время много чего произошло. Например в тот раз,
когда Питер подрался с дикобразом, Даггетт вытащил все иглы одну за другой,
при этом насвистывая мелодию из "Моста через реку Квай" и поглаживая
дрожащего годовалого щенка своей большой, чуткой рукой. В другой раз, Питер
притащился домой с изрешеченной дробью спиной, - ужасный подарок от
охотника, или настолько глупого, чтобы не смотреть, во что он стреляет, или
достаточно жестокого, чтобы причинить страдания собаке из-за того, что не
удалось разрядить ружье в фазана или куропатку. Доктор Даггетт заметил бы
все перемены в Питере, он бы не стал игнорировать их, даже если бы ему этого
очень хотелось. Доктор Даггетт снял бы свои очки в розовой оправе, протер бы
стекла краем белого халата и сказал бы что-то вроде: мы видели, каким он
был, и видим, каким он стал, Роберта. Это серьезно. Собака еще не
помолодела, но, по-моему, она собирается это сделать. На что Андерсон
ответила бы: я знаю, каким он был, и я догадываюсь, почему это происходит. И
это как рукой сняло бы все напряжение... Но старый док Даггетт продал
практику Эйзериджу, который, хотя и выглядит достаточно симпатичным
человеком, однако, до сих пор остается чужаком; а старик удалился от дел и
уехал во Флориду. Эйзеридж осматривал Питера значительно чаще Даггетта, -
четыре раза за прошлый год, потому что Питер старел, становился все более
немощным и требовал регулярных осмотров. Но ветеринар не уделял ему внимание
так часто, как его предшественник.., и, как она подозревала, он не был
наделен проницательностью и яркостью восприятия старого доктора. Или такой
же душой.
Где-то у них за спиной взорвалась лаем немецкая овчарка, она почти
оглушила их.
Остальные собаки подхватили. Питер повел ухом и начал дрожать под рукой
Андерсон. Ничто так не влияло на самообладание, спокойствие и выдержку
гончей, подумала Андерсон. Как-то раз, после одного из своих щенячьих
потрясений, Питер так расслабился, что, казалось, был близок к параличу. А
эта дрожь была чем-то совершенно новым.
Эйзеридж хмурился, прислушиваясь к лаю собак - теперь почти все они
заливались.
- Спасибо, что приняли нас так быстро, - Андерсон пришлось повысить
голос. А собаки из приемной продолжали лаять, и еще тявкало и нервно
подпрыгивало какое-то очень маленькое животное.., шпиц или пудель, скорее
всего.
- Было очень... - она осеклась, почувствовав вибрацию под рукой и
первое, что пришло ей в голову (корабль) была та штука в лесу.
<<< 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 >>>
- -
|
|
