|
|
|
|
- -
"хохнере". Это, должно быть, аккордеон.
- Должно быть, - кивнул Эдди, - и пусть я не поставлю на слова Джейка
ферму, но готов поставить больше, чем карманную мелочь. Меня даже не удивит,
если выяснится, что барменом в той кофейне был Джек Андолини. Потому что
именно так устроена жизнь Девятнадцатиландии.
- В любом случае, те из нас, кто попадет в другой мир, должны держаться
вместе, - повторил Роланд. - На расстоянии вытянутой руки, постоянно.
- Не думаю, что я туда попаду, - вырвалось у Джейка.
- С чего ты так решил? - удивленно спросил стрелок.
- Потому что я не смогу уснуть, - ответил Джейк. - Слишком возбужден.
Но со временем они все уснули.
Он знает, что это сон, навеянный случайной фразой Слайтмана, однако, не
может вырваться из него. Всегда ищите дверь черного хода, бывало, говорил им
Корт, но, если в его сне и есть эта дверь, найти ее Роланд не может. "Я
слышал о Иерихонском Холме и другие кровавые истории..." - вот что сказал
Слайтман-старший, бригадир ковбоев на ранчо Эйзенхарта, да только для
Роланда Иерихонский Холм практически реален. Почему нет? Он же там побывал.
Для них это был конец. Там умер целый мир.
День удушающе жаркий; солнце добирается до зенита и словно застывает
там, будто его приколотили гвоздями. Пол ними - длинный пологий склон,
уставленный огромными серо-черными каменными лицами, изъеденными эрозией
статуями, которые вырубила и поставила на склоне давно ушедшая цивилизация.
Люди Гриссома, наседая, мельтешат среди статуй, а Роланд и его немногие
оставшиеся в живых соратники, поднимаются все выше, отстреливаясь. Стрельба
не смолкает, выстрелы гремят и гремят, пули жужжат вокруг каменных лиц и
голов или впиваются в них, как жаждущие крови москиты. Жами Декарри убил
снайпер, возможно, сын Гриссома, у которого орлиный глаз, или сам Гриссом.
Ален нашел еще более ужасный конец: его застрелили темной ночью, до начала
решающей битвы, двое лучших друзей. Глупая ошибка, нелепая смерть. На помощь
надежды не было. Колонна Демулетта попала в засаду под Римроксом и полегла,
а когда Ален, далеко за полночь, прискакал, чтобы сообщить об этом, Роланд и
Катберт... грохот их револьверов... и, о, когда Ален выкрикнул их имена...
Теперь они на вершине и бежать отступать больше некуда. За их спинами,
на востоке, отвесный обрыв вел к Соленому морю, которое в пятистах милях к
югу называлось Чистым. А с запада находился склон с каменными лицами и
орущими, наступающими людьми Гриссома. Роланд и его соратники убили сотни,
но в живых, по самым скромным подсчетам, осталось еще две тысячи. Две тысячи
людей, раззявленные рты, выкрашенные синим лица, кто-то с винтовкой,
некоторые даже с базукой... против дюжины. Именно столько их осталось, на
вершине Иерихонского Холма, под палящим солнцем. Жами мертв, Ален пал под
пулями своих лучших друзей, надежный, верный Ален, который мог бы под
покровом ночи укрыться в безопасном месте... Катберт ранен. Сколько раз?
Пять? Шесть? Рубашка стала алой от крови. Половина лица залита кровью, глаз
с той стороны невидяще смотрит на щеку. Однако, он по - прежнему крепко
держит рог Роланда, тот самый рог, к который когда-то дул Артур Эльдский.
Так, во всяком случае, гласят легенды. И не собирается отдавать его. "У меня
получается лучше, чем у тебя, - со смехом говорит он Роланду. - Возьмешь
его, когда я умру. Не забудь взять его Роланд, ибо он - твоя собственность".
Катберт Оллгуд, который когда-то въехал в феод Меджис с грачиным
черепом на луке седла. "Дозорный" - так он его называл и разговаривал с ним,
как с живым, а иногда доводил Роланда до белого каления своим шутовством, а
здесь он стоит, пошатываясь, под палящим солнцем, с дымящимся револьвером в
одной руке и рогом Эльда в другой, залитый кровью, наполовину ослепший,
умирающий... но, как всегда, смеющийся. О, добрые боги, смеющийся и
смеющийся.
- Роланд! - кричит он. - Нас предали! Их гораздо больше! За нашими
спинами море! Мы атакуем?
И Роланд понимает, что он прав. Если их походу к Темной Башне суждено
завершиться здесь, на Иерихонском Холме, если предательство одного из своих
и превосходящие числом варвары Джона Фарсона сокрушат их, что ж, они должны
умереть красиво.
- Да! - кричит он. - Да, очень хорошо. Все ко мне! Стрелки, ко мне! Ко
мне, я говорю!
- Что касается стрелков, то я здесь, - отвечает ему Катберт. - И мы -
последние.
Роланд смотрит на него, потом обнимает
<<< 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 >>>
- -
|
|
