|
|
|
|
- -
надвигающейся ночи уже собрались в ней, как
нечто злое и одушевленное. Да, еще копать и копать. Засыпать ее дотемна не
удастся. Ни за что.
Я - воскресение и жизнь. Кто верует в меня, и после смерти жив
будет...
(Повелитель Мух, помоги же мне теперь!)
Да, открытые глаза. Вот откуда чувство, будто за ним следят. Карл
пожалел резины, и теперь пацан Гликов таращил на Майка глаза. С этим
следовало что-то сделать.
...и всяк живущий, кто уверует в меня, никогда не претерпит страданий
вечной смерти...
(Вот я принес тебе гнилое мясо, зловонную плоть.)
Выбросить землю из могилы. Вот что нужно. Раскопать могилу заново,
лопатой сбить замок, открыть гроб и закрыть эти жуткие, неподвижные, не
отпускающие его глаза. Специальной резины у Майка не было, но в кармане
лежали два четвертака. Сойдет. Серебро. Да, серебро - вот что нужно
мальчишке.
Теперь солнце стояло над крышей дома Марстена, едва касаясь самых
высоких и старых елей на западе городка. Даже при закрытых ставнях дом,
казалось, пристально глядел на Майка.
Ты воскресил мертвого, дай же брату нашему Дэниелу вечную жизнь.
(Я принес тебе жертву. Левой рукою я принес ее.)
Майк Райерсон вдруг соскочил в могилу и начал бешено орудовать
лопатой. Земля летела наверх коричневыми взрывами. Наконец лезвие лопаты
ударилось о дерево. Райерсон смел с боков остатки земли, а потом опустился
на колени и начал наносить по латунной дужке замка удар за ударом.
У ручья заплюхали лягушки, в тени пел козодой и где-то пронзительно
раскричались ночные птицы.
Шесть пятьдесят.
"Что я делаю? - спросил он себя. - Что, скажите на милость, я делаю?"
Он стал коленями на крышку гроба и попытался обдумать свой вопрос...
но с изнанки сознания что-то подстегивало - скорее, скорее, солнце
садится...
Тьма, не застань меня здесь.
Он замахнулся лопатой и в последний раз ударил по замку. Тот
сломался. В последнем проблеске рассудка Майк взглянул наверх. С
украшенного разводами грязи и пота лица неподвижно смотрели набрякшие
белые круги глаз.
На груди небес засияла Венера.
Тяжело дыша, Майк вылез из могилы, растянулся во весь рост на животе
и пошарил в поисках защелок, удерживавших крышку гроба. Он отыскал их и
открыл. Крышка отскочила кверху, петли заскрипели (точь-в-точь как Майк
представлял себе) и показались розовый шелк, потом рука в темном рукаве
(Дэнни Глика похоронили в деловом костюме), потом... потом лицо.
У Майка захватило дух.
Глаза оказались открыты. Точно, как Майк и думал. Широко открыты, а
остекленения не было и в помине. В последнем свете умирающего дня они
искрились некой отвратительной жизнью. В этом лице не было смертной
бледности - казалось, под розовой кожей щек бурлят жизненные соки.
Майк попытался оторваться от поблескивающих неподвижных глаз - и не
смог.
Он пробормотал: "Иисусе..."
Уменьшающаяся арка солнца скрылась за горизонтом.
Марк Питри трудился в своей комнате над моделью Чудовища
Франкенштейна и слушал, как внизу, в гостиной, разговаривают родители.
Комната мальчика находилась на втором этаже сельского домика, который
Питри купили на южной Джойнтер-авеню и, хотя сейчас дом отапливался
современной топкой на масле, старые колосники второго этажа никуда не
делись. Сначала, когда дом обогревался с кухни центральной печью,
колосники с теплым воздухом предохраняли второй этаж от излишнего
охлаждения (правда, первая хозяйка дома, жившая здесь со своим суровым
мужем-баптистом с 1873 по 1896 год, все равно брала в постель обернутый
фланелью разогретый кирпич), но сейчас им нашлось другое применение. Они
великолепно проводили звук.
Хотя родители Марка сидели внизу, в гостиной, они с тем же успехом
могли бы обсуждать свое чадо прямо у него под дверью.
Однажды (тогда они еще жили в своем старом доме и Марку было всего
шесть) отец застукал его подслушивающим под дверями. Он привел сыну старую
английскую пословицу: не подслушивай у замочной скважины - не придется
сердиться. То есть, пояснил он, можно услышать о себе нечто такое, что
придется тебе не по вкусу.
Ну, есть ведь и другая пословица. Заранее предупрежден - заранее
вооружен.
В свои двенадцать лет Марк Питри был чуть ниже среднего роста и
выглядел несколько субтильным. Несмотря на это, двигался мальчик с грацией
и гибкостью, присущими далеко не всем его сверстникам, которые с виду
состоят сплошь
<<< 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 >>>
- -
|
|
