|
|
|
|
- -
верно, каноэ? - произнес он. - Да?
- Это парусник... парусный корабль. Разве ты не видишь? Вот... парус, -
Томас чуть не плакал. - Я целый час завязывал узлы, укрепляя парус, и я не
виноват, что один узел развязался и парус повис... как тряпочка...
Король потрогал пальцами полосатый парус, который Томас старательно
вырезал из своей наволочки."
- Да, конечно, парус, вот он, правда. А я-то сначала подумал, что это
лодочка - каноэ, а это, это. - шутливо произнес Роланд, держась за парус и
подмигивая Флэггу, который оказался рядом, - это... мне показалось, что
молоденькая Оранская женщина выстирала белье и повесила его сушиться на
веревке! - Роланд еще раз подмигнул Флэггу, так как явно был в хорошем
расположении духа. Флэгг ответил подобием улыбки и промолчал. Томас
почувствовал, что его сейчас стошнит.
Роланд серьезно посмотрел на сына и притянул его к себе поближе.
Мальчик же робко, надеясь на похвалу, прижался к отцу.
- Этот кораблик хороший, Томас, крепенький - как ты, и... немножко
неуклюжий, тоже совсем как ты. Но он, как и ты, хороший и добротный. Я же
хочу посоветовать тебе следующее: если хочешь сделать мне отличный подарок,
то тренируйся побольше на занятиях по стрельбе из лука, так, чтобы ты смог
завоевать первое место и получить медаль, как это сделал сегодня Питер.
Но ведь год назад Томас занял это первое место по стрельбе из лука для
начинающих и получил медаль! Разве отец не помнит этого? Забыл, конечно
забыл. Он только и делает, что радуется за Питера. Томасу показалось это
очень обидным, но он не напомнил отцу о своей победе в прошлом году. Он
просто стоял и смотрел на свой жалкий кораблик в больших руках отца. Щеки и
лоб его горели и стали почти бордового цвета.
- Когда осталось только двое соревнующихся - Питер и сын лорда Таусона,
инструктор объявил, что они должны сбить еще раз угловую мишень под номером
сорок. Сын Таусона сразу сник, а Питер спокойно подошел к отметке, вставил в
лук стрелу и натянул тетиву. Я заметил его взгляд и сказал себе: "Боже мой!"
Он выиграл! Он еще не сделал выстрела, но он выиграл, я был в этом уверен! И
он действительно сбил мишень и выиграл последний раунд.. Томми ты должен был
быть там! Ты бы увидел своими глазами, как...
Король отложил кораблик в сторону и продолжал с возбуждением
рассказывать о победе Питера. Кораблик, над которым Томас трудился весь
день, не был удостоен чести, чтобы король посмотрел на него хотя бы еще раз.
Томас стоял и слушал, механически улыбаясь, лицо его оставалось таким же
бордовым. Было ясно: отец никогда не пойдет с его корабликом на пруд и не
спустит его на воду. Парусник выглядел таким же бесполезным и ненужным, как
и сам Томас в тот момент. Питер, возможно, смог бы вырезать кораблик получше
этого с завязанными глазами и быстрее раза в два. И уж, конечно, отцу он
понравился бы больше. Осознание ничтожности своего существования и
униженности пришло позже и мучило Томаса вечно, а сейчас ему было позволено
удалиться, что он и сделал.
- Мальчик наверняка много потрудился над этой лодочкой, - небрежно
заметил Флэгг.
- Да, я тоже так думаю. Забавно... Получилось что-то вроде собачьей
конуры с носовым платком, торчащим из нее, а не лодка, - сказал Роланд, а
про себя добавил: "Я бы в его возрасте тоже такую же смастерил, не лучше".
Томас не смог услышать то, о чем подумал Роланд, а то, что он произнес,
хоть и с теплотой в голосе, благодаря дьявольским проделкам акустики
донеслось до слуха
Томаса, когда он уходил из Большого зала. Он почувствовал, как в
желудке у него появилось ощущение пустоты, и такой сильный приступ тошноты
подступил к горлу, что он едва добежал до своей ванной комнаты.
На следующий день, когда Томас бродил бесцельно на заднем дворе у
кухни, он увидел старую, покалеченную собаку и стал следить за ней. Собака
обследовала мусорные баки, пытаясь найти себе еду. Мальчик поднял камень и
запустил в собаку. Камень попал в цель, собака взвизгнула и упала. Томас был
уверен, что его брат, хоть и старше его на пять лет, все равно не смог бы
попасть в собаку, даже стой он в два раза ближе. Но чувство удовлетворения
не грело его, а было поверхностным. Томас знал, что Питер ни за что не стал
бы бросаться камнями в старого, больно го, голодного пса, особенно такого,
как этот.
На какую-то минуту сострадание к псу и сожаление овладело мальчиком, и
его глаза наполнились слезами. Но тут вдруг он вспомнил отцовские слова о
собачьей конуре с торчащим из нее носовым платком
<<< 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 >>>
- -
|
|
