|
|
|
|
- -
и Эдди согласился, но
стрелок знал, что Эдди не понимает, о чем речь; дальняя, невредимая
половина сознания Эдди, в которой бывает заложено или не заложено
выживание, не получила сигнала.
Стрелок понимал это.
На счастье Эдди, он это понимал.
Среди ночи Детта Уокер резко открыла глаза. Они были полны звездного
света и ясного ума.
Она вспомнила все: как дралась с ними, как они привязали ее к креслу,
как дразнили и обзывали: сука черномазая, сука черномазая.
Она вспомнила, как из волн полезли чудища, и тот мужик, что постарше,
убил одного из них. Парень помоложе развел костер и занялся готовкой, а
потом с ухмылочкой протянул ей нанизанное на палочку дымящееся мясо
морского урода. Она вспомнила, что плюнула в белое рыло этого сопляка, и
ухмылочка превратилась в злобную, сердитую гримасу. Беложопый саданул ее
снизу в челюсть и сказал: "Ну, ничего, еще передумаешь, стерва ты черная.
Погоди, вот увидишь". Потом они с Настоящим Гадом расхохотались. Настоящий
Гад показал ей кусок говядины, насадил на вертел и принялся не спеша печь
над костром, пылавшим на чужом, враждебном берегу, куда ее завезли.
От медленно подрумянивающейся говядины шел чрезвычайно
соблазнительный запах, но она не подавала виду. Даже когда молодой замахал
у нее перед лицом ломтем мяса, выпевая ну, кусни, сука черномазая,
давай-давай, кусни, Детта сдержалась и сидела, как каменная.
Потом она забылась сном, и вот сейчас проснулась. Веревки, которыми
ее связали, исчезли. Она больше не сидела в кресле - она лежала на одном
одеяле, укрытая другим; лежала намного выше линии прилива, у которой все
еще бродили, о чем-то спрашивая и порой выхватывая из воздуха невезучую
чайку, омарообразные твари.
Она посмотрела влево и ничего не увидела.
Она посмотрела вправо и увидела двоих спящих, закутанных в массу
одеял. Ближе лежал тот, что помоложе. А Настоящий Гад снял портупеи и
положил рядом с собой.
Револьверы еще были в кобурах.
"Ты крупно ошибся, козел", - подумала Детта и перекатилась на правый
бок. Зернистый хруст и скрип песка под ее телом не были слышны в хоре
ветра, волн, вопрошающих созданий. Блестя глазами, она медленно поползла
по песку (сама - точно один из чудовищных омаров).
Добравшись до портупей, Детта вытащила револьвер.
Он был очень тяжелым, рукоятка в ее ладони - гладкой, какой-то
самостоятельно смертоносной. Тяжесть не вызвала беспокойства: руки у Детты
Уокер были сильные.
Она проползла чуть дальше.
Молодой парень дрых - храпящий камень, ничего больше, - но Настоящий
Гад тихонько зашевелился во сне, и Детта, с вытатуированным на лице
злобным оскалом, замерла без движения. Он опять затих, и она расслабилась.
"Этот-то хитрожопый, гнида. Ой, гляди, Детта. Убедись, чтоб
наверняка".
Она отыскала потертую защелку барабана, попыталась протолкнуть
вперед, ничего не добилась и потянула ее на себя. Барабан открылся.
"Заряжен! Заряжен, паскуда! Сперва уделаешь молодого пиздюка. Тут
Настоящий Гад проснется, а ты рот до ушей ("улыбнись, ягодка, а то не
видать, где ты есть") - да по рылу ему, по рылу, начистишь гниде ряшку по
первому классу!"
Она защелкнула барабан, положила палец на курок... и стала ждать.
Поднялся сильный ветер. Детта взвела курок до конца.
И нацелила револьвер Роланда Эдди в висок.
Стрелок наблюдал за всем этим одним полуоткрытым глазом. Лихорадка
вернулась, но пока что несильная... не настолько сильная, чтобы Роланд не
доверял себе. Поэтому он ждал. Приоткрытый глаз был своего рода пальцем на
спусковом крючке его тела; тела, которое становилось его револьвером
всякий раз, как револьвера не оказывалось под рукой.
Женщина нажала курок.
Щелк.
Щелк, что же еще.
Когда они с Эдди, нагруженные бурдюками, вернулись со своего
совещания, Одетта Холмс спала в инвалидном кресле глубоким сном, завалясь
вбок. Соорудив на песке лучшую по их возможностям постель, они осторожно
перенесли молодую женщину из кресла на расстеленные одеяла. Эдди был
уверен, что она проснется, но Роланд лучше разбирался, что и как.
Он подстрелил омара, Эдди развел огонь, и они поели, оставив порцию
Одетте на утро.
Затем состоялся разговор, и Эдди сказал нечто такое, что вдруг
возникло перед Роландом подобно внезапной вспышке молнии. Это озарение
было чересчур ярким и чересчур кратким, чтобы постичь все в полной мере,
но Роланд увидел
<<< 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 >>>
- -
|
|
