|
|
|
|
- -
собирается его
объебать, и никакой Андолини ему в этом не помешает, - когда услышал
мальчишкин голос так же четко, как мальчишка, несомненно, слышал голоса
его и Чими. "Они убили моего брата", - сказал мальчишка.
Балазару вдруг стали безразличны и его товар, и вопросы, на которые
он не нашел ответа, и вообще все, кроме желания немедленно, сию же
секунду, тормознуть эту ситуацию, пока она не стала еще более странной и
жуткой.
- Джек, кончай его! - крикнул он.
Ответа не было. Потом он услышал, как мальчишка повторил: "Они убили
моего брата. Они убили Генри".
Балазар вдруг понял - понял - что мальчишка разговаривает не с
Джеком.
- Зови сюда джентльменов, - приказал он Чими. - Всех до одного. Мы
ему будем жопу палить, а когда он сдохнет, мы оттащим его в кухню, и я сам
лично отрублю ему голову.
"Они убили моего брата", - сказал невольник. Стрелок ничего не
ответил. Он только смотрел и думал: "Бутылочки. В раковине. Это то, что
мне нужно, или то, что по его мнению мне нужно. Пакетики. Не забудь. Не
забудь".
Из соседней комнаты: "Джек, кончай его!"
Ни Эдди, ни стрелок не обратили на это никакого внимания.
"Они убили моего брата. Они убили Генри".
Теперь Балазар в соседней комнате говорил, что голова Эдди будет его
трофеем. Это как-то странно утешило стрелка: видимо, не во всем этот мир
отличается от его мира.
Тот, которого звали Чими, стал громко, хрипло звать остальных.
Послышался отнюдь не джентльменский топот бегущих ног.
- Ты хочешь что-нибудь предпринять по этому случаю или так и
собираешься здесь стоять? - спросил Роланд.
- А как же, хочу предпринять, - сказал Эдди и поднял револьвер
стрелка. И, хотя всего несколько минут назад он считал, что не сумеет
сделать этого одной рукой, сейчас оказалось, что это очень легко.
- И что же ты хочешь предпринять? - спросил Роланд, и ему показалось,
что собственный голос доносится до него издалека. Он был болен, его
сжигала лихорадка, но то, что происходило с ним сейчас, было началом
совсем другой лихорадки, очень хорошо знакомой ему. Это была лихорадка,
охватившая его в Талле. Это был жар битвы, туманящий все мысли,
оставляющий лишь потребность перестать думать и начать стрелять.
- Я хочу воевать, - спокойно сказал Эдди.
- Ты не знаешь, о чем говоришь, - сказал Роланд, - но скоро узнаешь.
Когда будем проходить через дверь, ты иди справа. Я должен идти слева.
Из-за руки.
Эдди кивнул. И они отправились воевать.
Балазар ожидал, что увидит Эдди, или Андолини, или обоих вместе. Он
не ожидал, что увидит Эдди и совершенно незнакомого человека, высокого, с
посеревшими от грязи черными волосами и лицом, словно высеченным из
неподдающегося камня неким свирепым богом. Секунду он не мог решить, в
кого выстрелить.
А вот у Чими такой проблемы не было. Иль Боссо был зол на Эдди. Ну,
значит, он сперва шлепнет Эдди, а уж потом начнет беспокоиться о другом
каццарро. Чими грузно повернулся к Эдди и трижды нажал спуск своего
автоматического пистолета. В воздух, сверкнув, полетели осколки панелей.
Эдди увидел, как этот амбал поворачивается, и отчаянно заскользил по полу,
метнулся, словно какой-нибудь сопляк на дискотеке, сопляк, обкуренный до
того, что не соображает, что оставил где-то свой прикид под Джона
Травольту, включая нижнее белье; при этом все его мужские прелести
болтались, а коленки от трения сперва нагрелись, а потом их обожгло. Над
самой его головой в пластике, имитировавшем сучковатые сосновые доски,
появились дыры. Куски пластика посыпались ему на плечи и на волосы.
"Боже, не дай мне умереть голым и без дозняка, - молился он, понимая,
что такая молитва - более, чем богохульство, что она - абсурд. Но все
равно не мог перестать. - Я умру, но пожалуйста, позволь мне еще один
разочек..."
Прогремел револьвер в левой руке стрелка. На открытом месте, у моря,
его звук был просто громким; здесь он оглушал.
- Ой, мама! - сдавленно, с придыханием вскрикнул Чими Дретто.
Удивительно было, что ему удалось вскрикнуть. Его грудь внезапно
ввалилась, точно кто-то стукнул по бочке кувалдой. На его белой рубашке
начали появляться красные пятна, словно на ней расцветали маки. - Ой,
мама! Ой, мама! Ой, ма...
Клаудио Андолини оттолкнул его в сторону. Чими упал с глухим стуком.
Со стены с грохотом свалились две фотографии в рамках. Та, на которой
<<< 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 >>>
- -
|
|
