|
|
|
|
- -
К тому времени, когда женщина наконец закончила свой
рассказ, была уже половина третьего ночи. За полицейским
участком Крауч-энд протекала небольшая безжизненная речка
Тоттенхем-лейн. Лондон спал. Но, конечно же, Лондон никогда не
засыпает крепко и сны его тревожны.
Констебль Веттер закрыл тетрадь, которую исписал почти
свю, пока американка рассказывала свою странную безумную
историю. Он посмотрел на пишущую машинку и на стопку бланков на
полке возле нее.
-- Эта история покажется странной при утреннем свете,--
сказал констебль Веттер.
Констебль Фарнхем пил кока-колу. Он долго молчал.
-- Она -- американка,-- наконец сказал он, как будто
это могло объяснить историю, которую она рассказала.
-- Это дело пойдет в дальнюю картотеку,-- согласился
Веттер и посмотрел по сторонам в поисках сигареты.-- Но
интересно... Фарнхем засмеялся.-- Ты не хочешь сказать, что
веришь хотя бы части этой истории?
-- Я этого не говорил. Так ведь? Но ты здесь новичок.
Констебль Фарнхем сел немного ровнее. Ему было двадцать
семь, и едва ли он был виноват в том, что назначен сюда из
Максвелл-хилл в северной части города, или что Веттер, который
вдвое старше его, провел все свою небогатую событиями службу в
тихой лондонской заводи, называемой Крауч-энд.
-- Возможно, это так, сэр,-- сказал он,-- но, учитывая
это, я все же полагаю, что знаю часть целого, когда вижу ее...
или слышу.
-- Давай закурим, Фарнхем,-- сказал Веттер, немного
повеселев.-- Молодец.-- Он прикурил от деревянной спички из
ярко-красной металлической коробки, погасил и бросил обгоревшую
спичку в пепельницу около Фарнхема. Сквозь плывущее облачко
дыма он пристально посмотрел на Фарнхема. Его лицо было
изрезано глубокими морщинами, а нос от лопнувших прожилок был
похож на географическую карту -- констебль Веттер не упускал
случая выпить свои обычные шесть банок "Харп Лагера".
-- Ты думаешь, что Крауч-энд спокойное место, так ведь?
Фарнхем пожал плечами. Он полагал, что Крауч-энд был
захолустьем и, по правде говоря, скучным, как помойка.
-- Да, тихое место.
-- И ты прав. Это тихое место. Почти всегда засыпает к
одиннадцати. Но в Крауч-энд я видел много странного. Если бы ты
пробыл здесь хотя бы половину того, что провел я, ты бы тоже
увидел свою долю странного. Прямо здесь, в этих шести или семи
кварталах, странного происходит больше, чем где бы то ни было в
Лондоне. Готов поклясться. И это говорит о многом. Мне страшно.
Поэтому я и выпиваю свою обычную дозу пива и тогда не так
боюсь. Посмотри как-нибудь на сержанта Гордона, Фарнхем, и
спроси себя, почему он совершенно седой в свои сорок лет. Или,
я мог бы сказать, взгляни на Питти, но это невозможно, правда?
Питти покончил жизнь самоубийством летом 1976 года. Жаркое было
лето. Это было...-- Казалось, что Веттер задумался над своими
словами.-- Тем летом было совсем плохо. Совсем плохо. Многие из
нас боялись, что... они могут прорваться.
-- Кто мог прорваться? Откуда? -- спросил Фарнхем. Он
почувствовал, как от презрительной улыбки приподнялись уголки
его рта, он понимал, что это далеко не вежливо, но не мог
сдержать улыбки. В некотором роде, Веттер был таким же
помешанным, как и эта американка. Он всегда был немного
странным. Может быть, из-за пьянства. Потом он увидел, что
Веттер за его спиной улыбается.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 >>>
- -
|
|
