|
|
|
|
- -
Дада висела
на крючке над кроватью, занозистый кухонный стул был придвинут к столу, а
койка - заправлена по-армейски. На сложенной газете за дверью стояла банка
красной краски со свежими потеками на боках.
- Пошли отсюда, а то блевану, - сказал Вирджил. Его лицо стало
зеленоватым.
Фрэнклин, которому было не лучше, попятился и закрыл дверь.
Они осмотрели свалку, пустынную и бесплодную, как лунные горы.
- Его тут нету, - заметил Фрэнклин. - В лесу где-то валяется.
- Фрэнк?
- Чего, - коротко откликнулся Фрэнклин, который был вне себя.
- Дверь-то была закрыта изнутри. Ежели его там нету, как он вышел?
Озадаченный Фрэнклин обернулся и осмотрел хибарку. Через окно, начал
было он, и осекся. Окно оказалось всего-навсего прорезанным в толе
квадратиком, который прикрывал кусок пластика. В такое маленькое окошко
Даду было не протиснуться - с горбом-то на спине!
- Твое какое дело, - грубо ответил Фрэнклин. - Не хочет делиться -
пошел на хер. Давай отсюдова.
Они вернулись к грузовику, и Фрэнклин ощутил, как сквозь защитную
оболочку хмеля медленно просачивается, наползает ощущение, которое позже
он не вспомнит и не захочет вспоминать: здесь что-то пошло жутко
наперекосяк. Как будто у свалки появилось сердце, бьющееся медленно, но с
ужасающей жизненной силой. Фрэнклину внезапно захотелось очень быстро
убраться отсюда.
- Чтой-то я не вижу крыс, - вдруг сказал Вирджил.
И немудрено: на свалке были только чайки. Фрэнклин попытался
вспомнить, когда это он привозил "говнюшки" на свалку и не видел крыс.
И не сумел.
Что ему тоже не понравилось.
- Не иначе, он отраву раскидал, а, Фрэнк?
- Давай, двигай, - сказал Фрэнклин. - Сваливаем отсюдова к чертовой
матери.
После ужина Бену позволили сходить наверх, навестить Мэтта Бэрка.
Визит оказался коротким: Мэтт спал. Кислородную подушку уже убрали, и
старшая сестра сказала Бену, что завтра утром Мэтт почти наверняка
проснется и будет в состоянии недолго принимать посетителей.
Бен подумал, что лицо учителя выглядит изможденным и чудовищно
состарившимся. Мэтт впервые показался ему стариком. Из больничной
распашонки выглядывала дряблая шея, учитель лежал неподвижно и казался
ранимым, беззащитным. "Если все это правда, - подумал Бен, - не ждите от
этих людей никаких одолжений, Мэтт. Если все это правда, тогда, значит, мы
в цитадели неверия, где с кошмарами расправляются лизолом и скальпелем, а
не кольями, Библией и диким горным тимьяном. Здесь счастливы своими
бригадами реаниматоров, своими шприцами и кружками Эсмарха, заполненными
сульфатом бария. Если в колонне истины есть дыра, тут этого не знают и не
хотят знать."
Бен прошел к изголовью кровати и осторожно повернул голову Мэтта. На
шее никаких отметин не было: безупречная кожа. Он помедлил еще минуту,
потом подошел к шкафу и открыл его. Там висела одежда Мэтта, а изнутри на
ручке - распятие, которое было на учителе, когда к нему пришла Сьюзан. Оно
свисало с филигранной цепочки, мягко блестевшей в приглушенном освещении
палаты. Бен отнес распятие к кровати и надел Мэтту на шею.
- Эй, эй, что это вы делаете?
В палату с кувшином воды и судном, отверстие которого было
благопристойно прикрыто полотенцем, вошла сиделка.
- Надеваю ему на шею крест, - сказал Бен.
- Он католик?
- Теперь - да, - мрачно ответил Бен.
Спустился вечер. У дверей черного хода дома Сойеров на Дип-Кат-роуд
тихонько и быстро постучали. Бонни Сойер, едва заметно улыбаясь,
отправилась открывать. На ней был только короткий гофрированный передник,
подвязанный к талии. Когда она отворила, Кори Брайант вытаращил глаза, а
челюсть у него отвалилась.
- Бо... - сказал он. - Б... Бо... Бонни?
- Что такое, Кори? - Бонни не без задней мысли оперлась рукой о
косяк, так, чтобы выставить обнаженную грудь самым аппетитным образом.
Одновременно она скромно скрестила ноги, красуясь ими перед Кори.
- Бог ты мой, Бонни, а что, если бы это был...
- Телефонный мастер? - спросила она и хихикнула. Она взяла ладонь
Кори и приложила к твердой плоти своей правой груди. - Хотите снять
показания моего счетчика?
Со стоном, в котором звучала нота отчаяния (в третий раз уходящий под
воду утопающий ухватился вместо соломинки за молочную железу), Кори
притянул ее к себе. Ягодицы Бонни легли ему в ладони, а стиснутый их
телами накрахмаленный фартучек коротко хрустнул.
- Ах,
<<< 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 >>>
- -
|
|
