|
|
|
|
- -
Минут через пять он вернулся к скамейке, на которую она села. Он
бережно нес поднос с двумя футовыми сосисками и двумя бумажными стаканчиками
с лимонадом. Она взяла сосиску и лимонад, поставила стаканчик на скамейку
рядом с собой, затем серьезно посмотрела на него.
- Полагаю, ты должен прекратить подкармливать меня. Не то я почувствую
себя, как беспризорный ребенок с плаката ЮНИСЕФ.
- Мне {нравится} угощать тебя, Рози, - заявил он - Ты слишком худая.
"Да-а, Норман утверждал совсем иное", - подумала она, однако сейчас
подобное замечание вряд ли оказалось бы к месту. С другой стороны, она не
знала, {какая}
реплика была бы уместной, и стала вдруг вспоминать глупые диалоги
персонажей идиотских телешоу вроде "Мэлроуз-плейс". В данной ситуации ей,
несомненно, пригодилось бы что-нибудь из их репертуара. "Какая я дура,
забыла привести с собой сценариста". Так и не найдя, что скачать, она,
наморщив лоб и плотно сжав губы, посмотрела на огромную сосиску и кончиком
указательного пальца стала проделывать дырочки в булочке, словно в этом
состоял некий древний предваряющий пищеварение ритуал, передаваемый в семье
из поколения в поколение, от матери к дочери.
- Ты обещала рассказать мне о Нормане, Рози.
- Да-да. Дай мне придумать только, с чего начать.
Она откусила кусочек сосиски, наслаждаясь вкусом пощипывающей язык
кислой капусты, сделала глоток лимонада. Ей пришло на ум, что Билл, выслушав
ее историю до конца, не захочет больше знать ее, не почувствует ничего,
кроме ужаса и отвращения, к женщине, которая столько лет жила с таким
чудовищем, как Норман, но волноваться из-за этого не имело смысла. Вернее,
было уже слишком поздно. Она раскрыла рот и заговорила. Совершенно
неожиданно для нее голос зазвучал уверенно, и это ее успокоило.
Рози начала рассказывать о пятнадцатилетней девочке, которой
показалось, что она необычайно красива с повязанной в волосах розовой
лентой, о том, как эта девочка однажды вечером пошла на матч двух
университетских баскетбольных команд, потому что заседание клуба "Будущие
хранительницы семейного очага", где она должна была участвовать, в последнюю
минуту отменили, и ей пришлось чем-то занять два часа, пока за ней приедет
отец, чтобы забрать из школы. Возможно, призналась она, ей просто хотелось,
чтобы люди увидели, какая она красивая с той розовой лентой, а школьная
библиотека уже закрылась. На верхних рядах трибун рядом с ней сел юноша в
спортивной куртке, крепкого телосложения широкоплечий парень, студент,
которому следовало находиться там, на площадке, среди игроков. Он бы тоже
гонялся за мячом, если бы его прошлой зимой не вышибли из команды за драку.
Рози продолжала говорить, удивленно слушая, как с губ срываются все те
слова, которые, как она думала, уйдут невысказанными в могилу вместе с ней.
Правда, о теннисной ракетке она умолчала, эта часть истории {будет}
похоронена вместе с ней, однако больше ничего не скрыла-рассказала, как
Норман кусал ее в течение медового месяца, как она пыталась убедить себя в
том, что это любовные игры, поведала о выкидыше, при котором ассистировал
Норман, о коренном отличии между ударами в лицо и ударами в спину.
- Поэтому мне приходится то и дело бегать на горшок, - добавила она,
нервно улыбаясь собственным рукам, - но это проходит.
Рози рассказала о том, что в первые годы брака муж часто прижигал
сигаретным окурком или зажигалкой кончики ее пальцев на руках или ногах;
смешно, конечно, но подобные пытки прекратились, когда Норман бросил курить.
<<< 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 >>>
- -
|
|
