|
|
|
|
- -
Но она ошиблась.
Трудные три дня. Что ж, можно сказать и так. А можно и по-другому:
что три дня, проведенные ею в Оксфорде (штат Миссисипи) были краткосрочным
пребыванием в аду. Но есть вещи, которые невозможно сказать. Которые ты
раньше умрешь, чем скажешь... если тебя не призовут свидетельствовать о
них перед Престолом Бога, Отца Всемогущего, где, как она полагает, следует
признавать даже такие истины, которые вызывают адские грозы в этом
странном сером студне у тебя в черепе (ученые утверждают, что в этом сером
студне нет нервов, а уж если это не чепуха на постном масле, так она
просто не знает, что же тогда считать чепухой).
- Я хочу только добраться до дома и мыться, мыться, мыться, и спать,
спать, спать. И тогда, я думаю, я опять буду в полной норме.
- Да конечно же! Так оно и будет, обязательно! - Эндрю хотел за
что-то извиниться, и эти слова были самым большим, на что он был способен
в смысле извинения. И он не хотел рисковать заходить в разговоре дальше
этого. Поэтому они подъехали к серому многоквартирному дому в
викторианском стиле на углу Пятой авеню и Южной улицы Центрального Парка в
непривычном молчании. Это был очень престижный дом, и она полагала, что
поэтому, живя в нем, она сбивает цену на него, и знала, что в этих
шикарных квартирах есть люди, которые без самой крайней необходимости не
станут с ней разговаривать, но это было ей довольно безразлично. Кроме
того, она была по общественному положению выше их, и они знали, что она
выше их. Ей не раз приходило в голову, что некоторых из них должно здорово
злить, что какая-то черномазая живет в пентхаусе этого прекрасного,
солидного дома, в который когда-то чернокожие допускались только в
качестве прислуги - лакеев, горничных, может быть, шоферов. Она надеялась,
что это их действительно здорово злит, и бранила себя за то, что она такая
вредная и что это не по-христиански, но она все равно хотела этого, она не
сумела остановить струю мочи, лившейся в ее тонкие шелковые импортные
трусики, и поток этой мочи она, кажется, тоже не могла остановить. Это
было подло, это было не по-христиански, и почти так же нехорошо - нет,
хуже, по крайней мере, что касается Движения, это вело к обратным
результатам. Они добьются тех прав, которых им необходимо добиться, и, по
всей вероятности, в этом году: Джонсон, помня о наследии, оставленном ему
убитым президентом (и, быть может, желая забить еще один гвоздь в крышку
гроба Барри Голдуотера), будет не просто следить, чтобы Закон о
Гражданских Правах был принят; если потребуется, он вколотит его в свод
законов. Поэтому необходимо свести к минимуму злобу и боль. У них еще
много работы. Ненависть не поможет выполнить эту работу. Ненависть, по
существу, будет просто мешать ей.
Но иногда человек все равно продолжает ненавидеть.
Оксфорд-Таун объяснил ей и это.
Детта Уокер абсолютно не интересовалась Движением, да и квартира у
нее была куда скромнее. Она жила в мансарде облезлого многоквартирного
дома в Гринич-Вилледж. Одетта не знала про мансарду, а Детта не знала про
пентхаус, и единственный, кто подозревал, что дело не совсем ладно, был
Эндрю Фийни, шофер. Он поступил на службу к отцу Детты, когда Одетте было
четырнадцать лет, а Детта еще почти не существовала.
Время от времени Одетта исчезала. Эти исчезновения могли длиться
несколько часов, а иногда и несколько дней. Прошлым летом она исчезла на
три недели, и Эндрю уже совсем было собрался звонить в полицию, как вдруг
однажды вечером Одетта позвонила ему и попросила подать машину завтра к
десяти утра, сказала, что собирается за покупками.
У него на языке вертелись слова: "Мисс Холмс! Да где ж вы были-то?" -
Но он уже раньше спрашивал об этом и получал в ответ только изумленные
взгляды - по-настоящему изумленные, он был в этом уверен. - "Здесь,
конечно, - говорила она каждый раз. - Здесь, Эндрю, где же еще, ведь вы
меня каждый день возили в два-три места, разве нет? Уж не маразм ли у вас
начинается, а?" - И она начинала смеяться, а если настроение у нее было уж
очень хорошее (а после ее исчезновений так бывало очень часто), она
трепала его по щеке.
- Слушаюсь, мисс Холмс, - ответил он. - Есть подать машину к десяти.
В тот страшный раз, когда она пропадала три недели, Эндрю положил
трубку, закрыл глаза и прочел короткую благодарственную молитву Пресвятой
Деве за благополучное возвращение мисс Холмс. А потом позвонил Говарду,
швейцару в ее доме.
- В котором часу она приехала?
<<< 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 >>>
- -
|
|
