|
|
|
|
- -
/> Затем вдруг Пейна ощутил ликование в душе; он чувствовал себя подобно
путнику, внезапно увидевшему свет из темной пещеры.
- Подайте мне письмо, - сказал он.
Арлен отдал письмо, а потом как-то засуетился, что тоже было несколько
необычно, поскольку Арлен никогда не суетился. "По крайней мере, - подумал
Пейна, так как мысль у него работала, как всегда, методично, - я никогда не
видел, чтобы он суетился".
Он позволил Арлену дойти до двери кабинета, подобнее тому как опытный
рыболов водит заглотившую крючок рыбу, а потом резко остановил его:
- Арлен!
Арлен повернулся. У него был такой скованный вид будто он приготовился
получить выговор.
- Гномов больше не существует. Неужели ваша мат не говорила вам об
этом?
- Говорила, - неохотно признался Арлен.
- Очень хорошо с ее стороны. Мудрая женщин Должно быть, эти фантазии у
вас в голове достались вам от отца. Впустите старшего надсмотрщика и
проводите его кухню, - торопливо добавил он. - У меня нет желания видеть его
здесь. От него воняет. Но впустите его в кухню для прислуги, чтобы он мог
отогреться. Ночь холодная. Пейне тут же пришла в голову мысль, что после
смены Роланда все ночи были холодными, как бы в упрек за как сгорел изнутри
старый король.
- Да, милорд, - сказал Арлен с явной неохотой.
- Я скоро вызову вас и скажу, что с ним делать.
Арлен смиренно вышел и закрыл за собой дверь.
Пейна повертел в руках конверт, пока не открывая его. Грязь на нем, без
сомнения, была от засаленных пальце Безона. Он почти ощущал запах пота
негодяя, исходивший от конверта. Он был запечатан каплей обычного свечного
воска.
Он подумал: "Возможно, будет лучше бросить письмо прямо в огонь и
больше о нем не думать. Да, бросить в огонь, затем вызвать Арлена и
приказать ему дать маленькому горбатому старшему надсмотрщику - он
действительно похож на гнома, если подумать, - горячего пунша и выпроводить.
Да, именно так мне и следует поступить".
Но он знал, что не сделает так. Это нелепое ощущение - ощущение того,
что появился луч света в кромешной тьме - не оставляло его. Он сунул большой
палец под клапан конверта, сломал печать, достал короткое письмо и стал
читать его при свете камина.
"Пейна, я решил жить.
Я очень немного читал об Игле, пока сам здесь не оказался, и хоть
слышал я об этом месте немного больше, чем читал, большая часть сведений
оказалась лишь слухами. В частности, я слышал, что здесь можно договориться
об определенных небольших привилегиях. Кажется, это соответствует
действительности. Конечно, денег у меня нет, но я подумал, что вы, возможно,
взяли бы на себя мои расходы в этом случае. Не так давно я оказал вам
услугу, и если бы вы заплатили старшему надсмотрщику сумму в восемь
гильдеров - такова сумма, которую следует платить в начале каждого года, что
мне придется провести в этом злополучном месте - я бы счел услугу
оплаченной. Сумма, как вы можете заметить, невелика. Это потому, что мне
требуются лишь две вещи. Если вы устроите так, чтобы Безон "получил на
лапу", чтобы я смог это получить,
то я вас не буду больше беспокоить.
Я отдаю себе отчет в том, что вы будете выставлены в дурном свете, если
выяснится, что вы помогли мне, даже в такой малости. Я предлагаю вам
использовать моего друга Вена в качестве вашего посредника, если вы решитесь
выполнить мою просьбу. Я не общался с Беном после своего ареста, но я думаю
и надеюсь, что он остался верен мне. Я бы предпочел попросить его, а не вас,
но Стаады не слишком богаты, и у Вена нет своих денег. Мне стыдно просить
денег у кого бы то ни было, но мне не к кому больше обратиться. Если вы
чувствуете, что не можете выполнить мою просьбу, то я пойму вас.
Я не убивал своего отца.
Питер"
Пейна разглядывал это удивительное письмо в течение некоторого времени.
Его взгляд возвращался то к первой, то к последней строчке.
"Я решил жить".
"Я не убивал своего отца".
Для него не было неожиданностью, что юноша продолжал возражать - он
знавал преступников, которые в течение многих лет отказывались признать себя
виновными в преступлениях, в которых они были неоспоримо изобличены. Но
защищаться столь бесхитростно - это не было похоже на виновного. Столь...
столь категорично.
Да, именно это больше всего взволновало его в этом письме - его
категоричный тон. Настоящий король, полагал Пейна, не может измениться под
влиянием ссылки, тюрьмы
<<< 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 >>>
- -
|
|
