|
|
|
|
- -
сел прямее в
кресле и направил на Бена палец. - Если ты хочешь быть настоящим другом, то
делай только то, о чем я тебя попросил, и ничего больше. Если в своем
таинственном вызове сюда, ко мне, ты видишь какую-то надежду на возможное
освобождение Питера - а я вижу по твоему лицу, что так оно и есть - ты
должен оставить эту надежду.
Вместо того, чтобы вызвать Арлена, Пейна проводил юношу сам - через
черный ход. Воин, доставивший его сюда сегодня вечером, завтра будет уже на
пути в Западное Графство.
Уже у двери Пейна сказал:
- Еще раз: не отклоняйся от того, о чем мы с тобой условились, ни на
йоту! Друзья Питера нынче не в большом почете в Дилэйне, о чем говорят твои
синяки.
- Я буду драться со всеми! - пылко сказал Бен. - Хоть с каждым в
отдельности, хоть со всеми сразу!
- Верно, - произнес Андерс Пейна с неизменной сухой устрашающей
улыбкой. - А не попросить ли тебе свою мать заняться тем же? Или твою
маленькую сестренку?
Бен изумленно смотрел на старика. В его сердце, подобно маленькой,
нежной розе, расцвел страх.
- До этого и дойдет, если ты не призовешь себе на помощь всю свою
осторожность, - сказал Пейна. - Бури еще не миновали Дилэйн, они только
начинаются. - Он открыл дверь; порыв ветра занес в дом кружащийся снег. -
Теперь ступай домой, Бен. Я думаю, твои родители будут счастливы увидеть
тебя так скоро.
Родители ждали Бена у дверей в одних ночных рубашках, когда он вошел.
Они слышали звон колокольчиков приближающихся саней. Мать, плача, крепко
прижалась к нему. У отца покраснело лицо, в его глазах стояли непривычные
слезы. Он тряс Вену руку, пока она не заболела. Бен вспомнил слова Пейны:
"Бури еще не миновали Дилэйн, они только начинаются".
И уже потом, лежа в постели, закинув руки за голову, глядя в темноту и
слушая свист ветра на улице, Бен вспомнил, что Пейна так и не ответил на его
вопрос - так и не сказал, верит он или нет в виновность Питера.
На семнадцатый день правления Томаса сын Брендона, Деннис, доставил
первую партию из двадцати одной салфетки в башню-Иглу. Он принес их из
кладовой, о которой не знали ни Питер, ни Томас, ни Бен Стаад, ни сам Пейна
- хотя все подозревали о ней еще до прискорбного заточения Питера в тюрьму.
Деннис знал, потому что был сыном дворецкого из долгой династии дворецких,
но осведомленность порождает высокомерие, как говорят, и он не слишком-то и
задумывался о кладовой, откуда раздобыл салфетки. Впоследствии мы поговорим
больше об этой комнате; теперь же позвольте мне сказать только то, что все
будут изумлены, когда увидят эту комнату, а Питер - в особенности.
Поскольку, если бы он знал об этой комнате, которую Деннис считал чем-то
самим собой разумеющимся, он мог бы попытаться осуществить побег тремя
годами раньше... и многое, к лучшему ли, к худшему ли, могло измениться.
Королевскую корону с каждой салфетки удаляла женщина, нанятая Пейной за
быстроту ее иглы и редко раскрывающийся рот. Каждый день она усаживалась в
кресле-качалке прямо у дверей кладовой и распускала стежки, которые
действительно были старыми. Во время работы ее губы были плотно сжаты не
только из-за того, что удалять такую чудесную вышивку казалось ей чуть ли не
святотатством; но ее семья была бедна, и деньги от Пейны были для нее как
дар небесный. Итак, она там сидела и
будет сидеть в течение последующих лет, усердно работая иголкой, как
одна из трех богинь судьбы, о которых вы могли узнать из другой сказки. Она
не говорила никому, даже мужу, о своем занятии.
От салфеток исходил странный, слабый запах - не сырости, а плесени, как
от долгого хранения без использования - но во всем остальном они были
безупречны, и каждая имела размеры двадцать на двадцать ронделей и была
достаточно большой, чтобы закрыть колени даже самого завзятого обжоры.
Первая передача салфеток не обошлась без малой толики комичного. Деннис
крутился возле Безона, ожидая чаевых. Безон позволил ему некоторое время
крутиться, поскольку ожидал, что рано или поздно до этого туповатого парня
дойдет, что он должен подмазать его, Безона. Они оба пришли к заключению,
что чаевые никак не могут достаться одновременно им обоим. Деннис направился
к выходу, а Безон помог ему пинком в одно место. Это вызвало у нескольких
младших надсмотрщиков искренний гогот. Затем Безон сделал вид, что вытирает
свой зад пригоршней салфеток, что привело младших надсмотрщиков в еще
больший восторг, но он был достаточно осторожен, чтобы лишь сделать вид - в
конце концов,
<<< 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 >>>
- -
|
|
