|
|
|
|
- -
то как становится
бессмысленным ее лицо, то как она заставляет его думать об идолах и камнях,
и наконец как желтое
пластиковое ведро быстро надвигается на него подобно обвалившейся луне.
Само обдумывание этих вещей не изменило бы его положения и было хуже, чем
отсутствие мыслей; но поскольку он обратил свои мысли к Энни Уилкз и
направил их на его положение в ее доме, то эти мысли приходили одна за
другой, роясь и вытесняя одна другую. Его сердце начинало учащенно биться
главным образом из страха, но также из-за стыда. Он видел себя
прикладывающим губы к краю желтого ведра, видел грязную воду с мыльной
пленкой и плавающей в ней тряпкой, видел все это и тем не менее пил ее не
колеблясь. Он никогда не расскажет об этом никому, надеясь, что выберется из
этого кошмара. Он полагал, что попытается лгать даже самому себе, но он
никогда не сможет сделать этого.
Несчастный или нет (а он был таковым) он все же хотел жить.
Думай об этом, черт побери! Господи, неужели ты так запуган, что не
можешь даже попытаться. Нет, но почти так.
Затем случайная, сердитая мысль неожиданно пришла ему в голову: Ей не
нравится новая книга, потому что она слишком глупа, чтобы понимать, что в
ней происходит.
Мысль не была странной, но при данных обстоятельствах то, что она
чувствовала о "Скоростных машинах", не имело значения. Но обдумывание ею
сказанного по крайней мере представляло собой нечто новое, а чувство злобы
на нее было, лучше чувства страха перед ней; итак, он с рвением пустился в
размышления.
Слишком глупая! Нет. Слишком упрямая и неизменная. Не только не
желающая изменить что-либо, но враждебно относящаяся даже к самой идее
изменения!
- Да. И будучи сумасшедшей, неужели она совершенно по-другому оценивала
его работу, чем сотни тысяч людей по всей стране - девяносто процентов из
них женщины - которые с трудом дожидались каждого нового описания из пятисот
страниц бурной жизни подкидыша, которой удалось возвыситься и выйти замуж за
пэра Англии? Нет, совсем нет. Они хотели Мизери. Мизери и только Мизери.
Каждый раз на написание нового романа у него уходил год или два. Это было
то, что он сначала считал "серьезной" работой, затем надеялся на это и
наконец относился к ней с чувством ужасного отчаяния. Он получал поток
протестующих писем от женщин, которые в большинстве случаев подписывались
"Ваша самая большая поклонница". Тон этих писем варьировал от полного
замешательства (что обычно было наиболее болезненно) до упреков, до прямой
озлобленности, но суть посланий была одна и та же: Это не то, что я ожидала,
не то, чего я хотела. Пожалуйста, вернитесь к Мизери. Я хочу знать, чем
занимается Мизери. Он мог написать современные книги "Под вулканом", "Тесе
из рода Д'Убервиллей", "Пустые слова", но это ничего не значило. Они
по-прежнему желали Мизери, Мизери, Мизери.
Его трудно читать... он неинтересен... и эта профанация!
Гнев вспыхнул в нем с новой силой. Гнев на ее закоснелую, беспросветную
глупость, гнев на то, что она практически похитила его - держала здесь
узником, заставляя его выбирать между питьем грязной воды из ведра и жутким
страданием от раздробленных ног. Но сверх всего имела нахальство критиковать
его лучшую вещь.
- Ну и хамка же ты! Пошла ты со своим сквернословием! - сказал он и
неожиданно почувствовал себя лучше, снова стал самим собой, хотя знал, что
его мятеж был мелким, жалким и бессмысленным - она была в хлеву, откуда не
могла слышать его и прилив был благополучно на месте под разбитыми сваями. И
все же...
Он вспомнил ее входящую сюда, отказывающую ему в капсулах, принуждающую
дать ей разрешение на прочтение рукописи "Скоростных машин". Он почувствовал
краску стыда и унижения, согревающую его лицо, но теперь они перемешивались
с настоящим гневом: он расцвел из искры в угасающее пламя. Он никогда никому
не показывал рукопись, пока не откорректирует и не перепечатает ее. Никогда.
Никому, даже Брайсу, его поверенному. Почему же он даже не -
На мгновение его мысли были прерваны. Он услышал приглушенное мычание
коровы.
Почему он даже не сделал копии, пока не готов второй вариант.
Рукопись "Скоростных машин", находящаяся сейчас в распоряжении Энни
Уилкз, была единственным экземпляром во всем мире. Он сжег даже свои записи.
Плод двухлетней напряженной работы ей не понравился - да она сумасшедшая.
Мизери - вот, что е и нравилось; Мизери - вот, кого она любила, а не
какого-то сквернословящего
<<< 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 >>>
- -
|
|
