|
|
|
|
- -
могла быть, и когда он
пытался вспомнить эту сцену позднее, он мог представить ясно только ее
пылающие щеки и шляпу с цветком.
Трезвый ум и способность ясно оценивать обстановку подсказали ему
мысль: Она
напоминает вдову, которую только что трахнули после десяти лет
воздержания.
В ее руке был стакан с водой - высокий стакан, наполненный водой.
- Вот выпей, - сказала она и приподняла его голову так, чтобы он мог
выпить не захлебнувшись. Он почувствовал на шее все еще холодную с улицы
руку. Он быстро сделал три больших глотка, поры на пересохшем языке
расширились от шока и потребовали еще воды; часть воды пролилась на
подбородок и на рубашку, в которой он был. Она ласково и ловко смахнула воду
с него.
Он захныкал, протягивая свои трясущиеся руки к стакану.
- Нет, - сказала она. - Нет, Пол. Немного погодя, иначе тебя вырвет.
Через некоторое время она снова протянула ему стакан и позволила
сделать еще два глотка.
- Лекарство, - произнес он, закашлявшись. Он обсосал свои губы и
облизнул их языком, а затем обсосал язык. Он смутно помнил, как пил свою
собственную мочу, какая она была горячая и соленая.
- Капсулы - больно - пожалуйста, Энни, пожалуйста, ради Бога помоги
мне... так больно...
- Я знаю, но ты должен слушаться меня, - сказала она, глядя на него с
твердым материнским выражением. - Я должна была покинуть тебя и подумать. Я
все хорошо обдумала и надеюсь, ты тоже. Я не была вполне уверена; мои мысли
часто путаются, я знаю, я согласна с этим. Вот почему я не могла вспомнить,
где я была все это время, когда меня спрашивали об этом. Итак, я молилась.
Есть Бог, ты знаешь, и он отвечает на молитвы. Он всегда так делает. Итак, я
молилась. Я сказала: Господи, Пол Шелдон может быть уже мертвым, когда я
вернусь. Но Бог сказал: Он не умрет. Я храню его, поэтому ты можешь
направлять его.
Но Пол едва слышал ее слова, его взгляд был прикован к стакану с водой.
Она дала ему выпить еще три глотка. Он фыркнул подобно лошади, рыгнул и
затем закричал от коликов, пронзивших его.
Во время этого она смотрела на него кротко, ласково.
- Я дам тебе твое лекарство и облегчу твои страдания, - сказала она, -
но сначала ты должен сделать одну работу. Я сейчас вернусь.
Она поднялась и направилась к двери.
- Нет! - закричал он.
Она не обратила на это никакого внимания. Он остался в постели,
обернутый в боль, стараясь не стонать.
Сначала он думал, что "пал в беспамятство. То, что он видел, было
слишком странно, эксцентрично, чтобы быть нормальным. Энни вернулась в
комнату, толкая перед собой рашпер на древесном угле.
- Энни, я ужасно страдаю. - Слезы катились по его щекам.
- Я знаю, мой дорогой. - Она поцеловала его в щеку. Прикосновение ее
губ было такое же, как падение пера. - Скоро.
Она ушла, а он глупо уставился на рашпер, предназначенный для
использования летом на открытом воздухе внутреннего дворика; теперь он стоял
в его комнате, вызывая жестокие образы идолов и жертвоприношений.
Конечно же она надумала жертвоприношение: когда она вошла в комнату, в
одной руке у нее была рукопись "Скоростных машин" - единственный экземпляр,
результат его двухлетней работы. В другой руке у нее была коробка спичек.
- Нет, - закричал он и затрясся. Одна мысль работала в нем, обжигая,
как кислота: он мог сделать фотокопию рукописи в Боулдере менее, чем за 100
долларов. Люди - Брайс, обе его жены, черт возьми, даже его мать - всегда
говорили ему, что неразумно не делать хотя бы одну копию его работы и
отложить ее на случай пожара в Боулдерадо или его Нью-Йоркского городского
дома, на случай урагана или наводнения или еще каких-нибудь стихийных
бедствий. Он постоянно беспричинно отказывался: просто копирование,
казалось, могло принести несчастье.
Ну вот, несчастье и стихийное бедствие - все здесь. Здесь была Энни
Уилкз. При всей ее глупости ей видно никогда не приходило в голову, что
может быть еще экземпляр "Скоростных машин", и, если бы он послушался, если
бы он потратил эти вшивые сто долларов...
- Да, - ответила она, протягивая ему спички. Рукопись чистая, белая с
титульным листом сверху лежала у нее на коленях. Ее лицо было все еще ясным
и умиротворенным.
- Нет, - .сказал он, отворачивая от нее свое горящее лицо.
- Да. Это грязно, непристойно. Это отступничество. Кроме того в нем нет
ничего хорошего.
- Да ты не увидишь хорошее, - завопил он, - если оно будет у тебя
<<< 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 >>>
- -
|
|
