|
|
|
|
- -
тлеющая головешка от
легкого дуновения ветерка. Она сильно болела, пока он писал, но это было не
самое худшее. Гораздо хуже было в течение часа или двух после, когда его
сводил с ума свербящий зуд в заживающем обрубке, как будто там кишели сонные
пчелы.
Он был прав, а не она. Он никогда бы не поправился, вероятно не смог бы
сделать это в подобной ситуации, но его здоровье улучшалось и возвращалась
сила. Он понимал, что горизонты его интереса сжимались, но он принимал это
как расплату за жизнь. Вообще было удивительно, как он выжил.
Сидя здесь перед пишущей машинкой со все увеличивающимся количеством
выпавших букв зубов, оглядываясь назад на тот период, в котором было больше
работы, чем событий. Пол кивал головой. Да, уносясь в бредовые фантазии, он
считал, что был Шехерезадой для себя, женщиной мечтой. Ему не нужен был
психиатр, чтобы установить в процессе писания автоэротическую сторону дела:
ты бьешь клавиши вместо своего мяса, но оба эти акта во многом зависят от
сообразительности, быстроты рук и искреннего посвящения себя искусству.
Но не было ли во всем этом своего рода подвоха? Поскольку раз уж он
начал писать снова... да, она не станет прерывать его, но каждый день будет
забирать
написанные страницы сразу, как только он сделает их, под предлогом
вставки пропущенных букв. Но на самом деле - он знал это теперь, как знают
сексуально проницательные мужчины, по каким вечерам нужно "выкладываться",
не жалея сил, а по каким можно этого не делать, чтобы держать себя в курсе
событий. Чтобы удовлетворить свою потребность, свою "готту".
Сериалы. Да. Вернемся к ним. В последние месяцы она ходит на них каждый
день вместо одной субботы и ее сопровождает Пол - ее любимый писатель вместо
Пола - старшего брата.
Его ежедневная порция работы постепенно увеличивалась, поскольку боль
медленно спадала и возвращалось его долготерпение... но в то же время он не
мог достаточно быстро писать, чтобы удовлетворить ее потребности.
"Готта", которая поддерживала в них обоих жизнь, и это было так, ибо
без нее она давно бы убила их обоих, явилась также причиной потери его
большого пальца. Это было ужасно, но в то же время в этом было что-то
забавное.
Немного иронии. Пол, тебе не повредит.
И подумай, могло быть гораздо хуже.
- У меня остался только один большой палец, - сказал он и начал бешено
смеяться в пустой комнате перед ненавистной машинкой с ее безумной ухмылкой.
Он смеялся до боли в животе и в обрубке. Смеялся, пока не заболела голова. В
какие-то моменты смех перемежался ужасными всхлипываниями, которые
провоцировали боль даже в том, что осталось от его левого пальца. И только
тогда он наконец успокоился и задал себе вопрос, насколько близок он был к
безумию.
Но он считал, что не это было важно.
Однажды, незадолго до ампутации пальца - примерно за неделю до того -
Энни вошла к нему с двумя гигантскими тарелками ванильного мороженого,
банкой шоколадного сиропа и кувшином, в котором подобно каплям крови
краснели вишни в мараксине.
- Я подумала, почему бы мне не сделать пломбир, Пол, - сказала она
весело, но с какой-то фальшивой ноткой в голосе. Полу не понравился этот тон
и ее смущенный вид. "Ой, я такая шалунья!" - говорили ее глаза. Это
заставило его насторожиться. Полу слишком легко было представить себе, что
именно такое выражение было на ее лице, когда она подкладывала кучу грязного
белья или дохлую кошку на ступеньки.
- О, спасибо, Энни, - сказал он, наблюдая, как она наливает сироп и
выпускает из консервной банки два белых воздушных облака взбитых сливок. Она
все делала очень быстро и эта ловкость выдавала в ней страсть к сладкому,
настоящую сахарную наркоманию.
- Не стоит благодарить. Ты заслужил это своим упорным трудом. Она
подала ему пломбир. После третьей ложки ему уже не хотелось сладкого, но он
продолжал есть. Это было разумнее. Основное правило выживания в его ситуации
- если угощает Энни, лучше всего не отказываться.
Некоторое время царила тишина, потом Энни положила ложку, тыльной
стороной ладони вытерла шоколадный сироп и растаявшее мороженое со своего
подбородка и нежным голосом сказала:
- Расскажи, чем все окончилось.
- Что? - Пол опустил ложку.
- Расскажи мне, чем вся история окончилась. Я не могу ждать. Я просто
не в силах.
Разве он не знал, что рано или поздно это случится? Он знал. Бели бы ей
принесли все двадцать серий про Человека Ракету, стала бы она ждать целую
неделю или даже один день,
<<< 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 >>>
- -
|
|
