|
|
|
|
- -
которые вот-вот разразятся, и если бы он
был фермером и увидел на небе то, что сейчас видел на лице у Энни, он
немедленно отправил бы семью в подвал для укрытия. Ее лоб был слишком
бледным. Ее ноздри раздувались, как у зверя, почуявшего огонь. Руки
сжимались и разжимались, как бы хватая и разрывая воздух.
Его беспомощность и беззащитность перед ней требовали успокоить ее,
пока есть время (если оно еще осталось), как в романах Хаггарда племена
успокаивали разгневанную богиню, совершая жертвоприношение перед ее
изображением.
Но другая его часть, более расчетливая и менее запуганная, удерживала
его от роли Шехерезады и Утешителя, потому что стоит ему один раз взять на
себя эту роль и она будет бушевать еще больше.
"Если бы у тебя не было того, чего ей очень хочется, - урезонивала его
эта часть, - она бы сразу отвезла тебя в больницу или убила бы тебя позже,
чтобы защититься от Ройдманов, потому что для Энни мир полон Ройдманами, они
подстерегают ее за каждым углом. И если ты сейчас не замкнешь пасть этой
суке, то ты уже никогда не сможешь сделать этого".
Дыхание ее участилось, ритм сжатия кулаков как будто подгонял его и он
знал, что в определенный момент она будет вне себя.
Собрав все остатки своего мужества, отчаянно пытаясь изобразить
раздражение, он сказал:
- Не надо, пожалуйста, ничего изображать и безумствовать. Это ничего не
изменит.
Она застыла словно от шлепка и оскорбленно посмотрела на него.
- Энни, - сказал он терпеливо, - это не большая проблема.
- Это хитрость, - сказала она, - ты не хочешь писать мою книгу и
пускаешься на всякие хитрости. Я так и знала. О, Боже! Но это у тебя не
выйдет...
- Глупости, - сказал он. - Разве я говорил, что не буду начинать
работать?
- Нет... не говорил... но...
- Правильно. Не говорил, потому что я буду писать. И если ты подойдешь
поближе и соблаговолишь взглянуть, то я покажу тебе, в чем проблема. Возьми
стаканчик, пожалуйста.
- Стаканчик?
- Ну да, стаканчик для ручек и карандашей. В газете его еще называют
Вебстер, в честь Дэниэла Вебстера.
Он солгал, чтобы подзадорить ее, и это произвело желанный эффект: она
выглядела смущенной и потерянной в мире специалиста, никогда прежде не
встречавшемся мире. Смущение еще больше рассеяло ее ярость; он видел теперь,
что она даже не знает, имеет ли она вообще право сердиться.
Она принесла стаканчик с ручками и карандашами, высыпала их перед ним.
"Черт побери! - подумал он, - я выиграл. Нет, неверно. Мизери выиграла.
Нет, это тоже неверно. Это Шехерезада. Выиграла Шехерезада".
- Вот, - сказала она сварливо.
- Смотри.
Он открыл упаковку и вынул один лист. Затем взял остро отточенный
карандаш и провел линию на бумаге. То же проделал шариковой ручкой. Затем
большим пальцем провел по чуть лоснящейся поверхности бумаги. Обе линии
смазались по направлению движения пальца: карандашная линия немного сильнее,
чем шариковая.
- Видишь?
- Ну и что?
- Типографская краска тоже будет смазываться, - сказал он, - не так
сильно, как карандашная, но гораздо хуже, чем от шариковой ручки.
- Ты что, собираешься сидеть и тереть бумагу пальцем?
- Даже от простого соприкосновения листов друг с другом все написанное
размазывается, а когда ты работаешь с рукописью, ты ее все время берешь в
руки и она быстро пачкается. Ты все время должен возвращаться назад, чтобы
сверить время или дату. Господи, Энни, первое, что ты обнаруживаешь в этом
бизнесе, это то, что
редакторы также ненавидят читать рукописи на лощеной бумаге, как
написанные от руки.
- Не называй это так. Я ненавижу, когда ты так это называешь.
Он посмотрел на нее искренне озадаченный.
- Что и как я называю?
- Я ненавижу, когда ты называешь талант, данный тебе Богом, бизнесом.
- Извини.
- Тебе должно быть стыдно, - сказала она с каменным лицом. - С таким же
успехом ты можешь называть себя шлюхой.
"Нет, Энни, я не шлюха, - подумал он, чувствуя, как ярость закипает в
нем. - Я не шлюха. "Скоростные машины" были о том, как не быть шлюхой.
Именно это убила чертова сука Мизери. Я ехал на Западное побережье
отпраздновать свое освобождение от статуса шлюхи. Все, что ты сделала - это
вытащила меня из аварии и засунула обратно в бордель. Я по твоим глазам
вижу, что в глубине души ты чувствуешь это. Суд тебя может и оправдает по
состоянию здоровья, но не я, Энни".
- Хорошая
<<< 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 >>>
- -
|
|
