|
|
|
|
- -
жертвы.
- Примеч. автора.>.
Нельзя отрицать, что кинематографисты постоянно возвращаются к этим
трем великими чудовищам, и я считаю, что в основном это происходит потому,
что это истинные архетипы, иными словами - глина в руках умных детишек; а,
кажется, большинство режиссеров, работающих в этом жанре, и есть дети.
Прежде чем закончить разговор об этих трех произведениях, а вместе с
ним и анализ литературы XIX века о сверхъестественном (если хотите полнее
познакомиться с темой, могу порекомендовать вам эссе Лавкрафта
"Сверхъестественный ужас в литературе" (Supernatural Horror in Literature).
Книга выходила в дешевом, но красивом и прочном издании "Доувер
пей-пербек"), разумно вернуться к началу и просто снять шляпу перед всеми
тремя за те достоинства, которыми они обладают именно как романы.
Всегда существовала тенденция рассматривать популярные произведения
вчерашнего дня в качестве социальных документов, моральных трактатов,
исторических свидетельств или просто предшественников более интересных книг
(как "Вампир" Полидори предшествует "Дракуле" Стокера, а "Монах" Льюиса
готовит сцену для "Франкенштейна" Мэри Шелли) - рассматривать как угодно,
только не как романы, крепко стоящие на собственных ногах и рассказывающие
свои истории.
Когда преподаватели и студенты начинают обсуждать "Франкенштейна",
"Доктора Джекила и мистера Хайда <Роман Томаса Гарди.> или "Дракулу"
как произведения искусства и воображения, разговор частенько бывает очень
коротким. Преподаватели склонны сосредоточиваться на недостатках, а студенты
больше обращают внимание на такие забавные штучки, как фонографический
дневник доктора Сьюарда, отвратительный акцент Квинси П. Морриса или чемодан
с высокой литературой, найденный в придорожной канаве.
Безусловно, ни одна из этих книг не может встать вровень с великими
романами своего времени, и я не стану этого утверждать; достаточно
сопоставить всего два произведения примерно одного периода - скажем,
"Дракулу" и "Джуда Незаметного", и все станет ясно. Но жизнь книги не
определяется только идеей.., или литературным мастерством, как, кажется,
считает большинство современных писателей и критиков.., этих продавцов
прекрасных машин без моторов. Разумеется, "Дракула" - это не "Джуд", но
роман Стокера о графе продолжает отзываться в сознании людей гораздо дольше,
чем более громкий и битком набитый привидениями "Варни Вампир"; то же самое
справедливо относительно книги Мэри Шелли о Безымянной Твари и повести
Роберта Луиса Стивенсона, использующей миф об Оборотне.
Будущий автор "серьезной" литературы (ставящий сюжет в конец длинного
ряда, возглавляемого творческим методом и гладкостью слога, которые
большинство преподавателей ошибочно принимают за стиль), кажется, забывает,
что "роллс-ройс" без двигателя - просто самый роскошный в мире горшок для
бегонии, а роман без сюжета - не более чем диковинка, нечто вроде
головоломки. Сердце романа - двигатель, и что бы мы ни говорили об этих трех
книгах, их создатели наделили свои творения способностью работать быстро,
четко и безостановочно.
Как ни странно, только Стивенсон сумел успешно наладить производство
двигателей. Его приключенческие романы продолжают читать, а вот последующие
романы Стокера, такие как "Драгоценность семи звезд" (The Jewel of Seven
Stars) и "Логово белого червя" (The Lair of the White Worm), известны только
самым отъявленным любителям фантастики <Ради справедливости следует
добавить, что Брем Стокер написал несколько отличных рассказов - самые
известные из них "Скво" (Syuaw) и "Дом судьи" (The Judge's House). Те, кто
любит страшные рассказы, насладятся его сборником "Гость Дракулы" (Drawla's
Guest); книга, как это ни глупо, сейчас не переиздается, но ее можно найти в
библиотеках. - Примеч. автора.>. А готические произведения Мэри Шелли,
написанные после "Франкенштейна", ныне уже совершенно забыты.
Каждое из трех произведений, которые мы обсудили, замечательно не
только тем, что это роман ужасов или произведение саспенса, но и тем, что
представляет гораздо более широкий жанр - романа вообще.
Когда Мэри Шелли оставляет вымученные философские рассуждения о том,
что натворил Франкенштейн, она дает нам поистине мощные сцены опустошения и
мрачного ужаса - наиболее впечатляющие,
<<< 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 >>>
- -
|
|
